Праздник Тыквы

Но взгляд начальницы уже прояснился.

— Да, действительно, — все еще сомневаясь, произнесла Наталья Федоровна. — Но все же, Сонечка… выдай женщине хотя бы пару-тройку книг, хорошо?

Соня победно улыбнулась и сказала:

— Разумеется, Наталья Федоровна.

— А вы все-таки не читайте так много, — обратилась Наталья Федоровна к Ерохиной.

Заведующая говорила странным тоном, которого Соня у нее раньше никогда не слышала — тяжело дыша, словно через силу.

— Вам бы гулять побольше… — все тем сомнамбулическим голосом закончила Наталья Федоровна.

— Да, хорошо, — хрипло ответила Лариса Павловна.

— Вот и славно, — кивнула Наталья Федоровна.

Она вышла из-за стойки Сони и направилась к себе. Соня дождалась, пока заведующая покинет зал, и сказала Ерохиной:

— Собирайте книги, что вы стоите?

На лице Ерохиной мелькнула бессильная ненависть. Соня с некоторым ужасом поняла, что наслаждается ее бессилием и гневом. Сейчас словно говорил и действовал какой-то другой, совершенно незнакомый Соне человек.

Лариса Павловна отошла от стойки, кряхтя опустилась на корточки и принялась собирать книги. К стойке Сони подошел следующий клиент. Соня была уверена, что Ерохина попросит кого-нибудь помочь ей, или кто-нибудь сердобольный сам вызовется — нельзя без боли в сердце смотреть на пожилую женщину, ползающую по полу за книгами, хотя бы она сама их и рассыпала. Но Ерохина не издала больше ни звука. Никто не вышел из очереди, чтобы помочь ей.

И, глянув на очередное серое лицо над пачкой книг, Соня неожиданно поняла, почему Ерохина не стала звать на помощь.

Она знала, что никто не откликнется.