Добавить в моё избранное
40 мин, 39 сек 4075
Наша Федоровна настоящая фанатка библиотечного дела.
— Я поняла, — сказала Соня.
Олеся была действительно рада. В библиотеке работали либо женщины предпенсионного возраста, которым было больше некуда идти, либо молодые девушки, у которых не нашлось знакомых устроить их на лучшую работу. Брать молодую девушку, которая того и гляди родит, и придется выплачивать декрет, а потом и детские больничные, никто в Веслогорске особо не рвался. Наталья Федоровна делала все, что могла. Она находила гранты, программы, которые позволяли тем, кто не хотел тихо досиживать до пенсии, неплохо зарабатывать даже в библиотеке. Но работницы все равно менялись с устрашающей скоростью. Олеся не особенно увлекалась чтением до того, как устроилась работать сюда. Ее интересы не поднимались выше Космополитена и саги про Гарри Поттера. Но здесь, в этих уютных тихих стенах, Олеся впервые оценила всю прелесть печатного слова — скромную, ненавязчивую, и такую притягательную. Предыдущая напарница Олеси по выдаче книг на младшем абонементе ушла в банк операционистом. Последние два месяца у Олеси все реже и реже выдавалась минутка, чтобы предаться любимому занятию — с головой погрузиться в волшебный мир фантазий, окно в которое ей открыли книги. Посещаемость библиотеки, несмотря на высокую компьютеризацию населения и наличие он-лайн библиотек, была выше, чем могло показаться завсегдатаю Флибусты и Либрусека.
Олеся выбралась из-за стойки выдачи книг.
— Ты будешь сидеть вот тут, — сказала она, указывая Соне на второй столик, сейчас пустующий. — Придется заполнять формуляры, это просто. Вот, смотри…
Тяжелая дверь библиотеки закрылась неожиданно резко. Соня едва успела выскочить наружу. Она спустилась по ступенькам и остановилась. Мимо прогрохотал трамвай. Голова у Сони гудела, ноги — тоже. Работа в библиотеке оказалась далека от сидячей. Соня успела на практике выучить значение шифров на внутренней стороне обложки библиотечных книг и на торцах шкафов.
— Ты не суй книги как попало, — говорила Олеся. — Во-первых, самой хуже будет, когда книгу попросят найти. А во-вторых, иногда проверяют.
Книжные залы были гораздо больше, чем казались Соне в то время, когда она приходила в библиотеку как простой посетитель; и это еще больше половины книг находилось в свободном доступе. Их не надо было уносить в книгохранилище, находившееся в другом крыле библиотеки. Опытная Олеся посоветовала Соне расставлять сданные книги по местам в промежутках между посетителями, когда никого нет. Благодаря этому совету к окончанию рабочего дня на стойке у Сони накопилось всего книг десять-пятнадцать. Почему-то в час перед закрытием библиотеки посетители пошли особенно густо. Если бы это были взрослые люди, можно было бы объяснить наплыв тем, что они заглядывали в библиотеку после работы. Но среди книголюбов, ворвавшихся в зал художественной литературы (он был совмещен с младшим абонементом) уже под занавес, были и подростки, и дамы в летах, и веселые бабульки. Соня расставила книги и покинула библиотеку в тот момент, когда большие часы, висевшие над входом в зал, показали семь часов.
Соня бездумно уставилась на яркие рекламные щиты на другой стороне улицы. Еще неделю назад ей бы и в голову не пришло, что в семь часов вечера она будет стоять на улице — одна, закончив утомительный рабочий день.
А получилось так.
После того, как Леша покинул квартиру, где провел три счастливых года, Эдик задумчиво посмотрел на Соню и спросил:
— На что же ты теперь жить-то будешь?
— Переводами, — пробормотала Соня.
Ей хотелось сказать совсем не это. Что она теперь, судя по всему, будет жить лучше, чем последние месяца два, за которые Леша не заработал ни копейки — но на его аппетите это никак не сказалось. Но она была не в силах сейчас обсуждать такие темы.
А вот практичный Эдик — мог.
— Переводами, — повторил Эдик. — Тетке в библиотеку девушка была нужна. Ну, знаешь, такое здоровое красное здание на Ленина, за бывшим кинотеатром «Октябрь»? Областная библиотека там.
Он вытащил из кармана мобильник и принялся рыться в номерах телефонов.
— Запиши, — сказала он.
Соня послушно взяла ручку и достала из сумочки блокнот. Эдик продиктовал одиннадцать цифр.
— Попробуй, позвони, — сказал он. — Можешь сказать, что от меня, можешь и не говорить. Может, они еще не нашли никого. На такие деньги люди работать не очень-то идут… А так у тебя трудовая будет, пенсия будет капать. Пусть гроши, зато при деле. И переводить сможешь заодно. Книжечки выдавать — это не вагоны разгружать.
— Спасибо, Эдик, — ответила Соня. — Ты настоящий друг.
— Обращайся, — хмыкнул тот.
Она еще не знала, воспользуется ли его предложением. Однако до библиотеки было десять минут пешком — проспект Ленина был длинным, на него, как на спицу, была нанизана вся Заречная сторона города.
— Я поняла, — сказала Соня.
Олеся была действительно рада. В библиотеке работали либо женщины предпенсионного возраста, которым было больше некуда идти, либо молодые девушки, у которых не нашлось знакомых устроить их на лучшую работу. Брать молодую девушку, которая того и гляди родит, и придется выплачивать декрет, а потом и детские больничные, никто в Веслогорске особо не рвался. Наталья Федоровна делала все, что могла. Она находила гранты, программы, которые позволяли тем, кто не хотел тихо досиживать до пенсии, неплохо зарабатывать даже в библиотеке. Но работницы все равно менялись с устрашающей скоростью. Олеся не особенно увлекалась чтением до того, как устроилась работать сюда. Ее интересы не поднимались выше Космополитена и саги про Гарри Поттера. Но здесь, в этих уютных тихих стенах, Олеся впервые оценила всю прелесть печатного слова — скромную, ненавязчивую, и такую притягательную. Предыдущая напарница Олеси по выдаче книг на младшем абонементе ушла в банк операционистом. Последние два месяца у Олеси все реже и реже выдавалась минутка, чтобы предаться любимому занятию — с головой погрузиться в волшебный мир фантазий, окно в которое ей открыли книги. Посещаемость библиотеки, несмотря на высокую компьютеризацию населения и наличие он-лайн библиотек, была выше, чем могло показаться завсегдатаю Флибусты и Либрусека.
Олеся выбралась из-за стойки выдачи книг.
— Ты будешь сидеть вот тут, — сказала она, указывая Соне на второй столик, сейчас пустующий. — Придется заполнять формуляры, это просто. Вот, смотри…
Тяжелая дверь библиотеки закрылась неожиданно резко. Соня едва успела выскочить наружу. Она спустилась по ступенькам и остановилась. Мимо прогрохотал трамвай. Голова у Сони гудела, ноги — тоже. Работа в библиотеке оказалась далека от сидячей. Соня успела на практике выучить значение шифров на внутренней стороне обложки библиотечных книг и на торцах шкафов.
— Ты не суй книги как попало, — говорила Олеся. — Во-первых, самой хуже будет, когда книгу попросят найти. А во-вторых, иногда проверяют.
Книжные залы были гораздо больше, чем казались Соне в то время, когда она приходила в библиотеку как простой посетитель; и это еще больше половины книг находилось в свободном доступе. Их не надо было уносить в книгохранилище, находившееся в другом крыле библиотеки. Опытная Олеся посоветовала Соне расставлять сданные книги по местам в промежутках между посетителями, когда никого нет. Благодаря этому совету к окончанию рабочего дня на стойке у Сони накопилось всего книг десять-пятнадцать. Почему-то в час перед закрытием библиотеки посетители пошли особенно густо. Если бы это были взрослые люди, можно было бы объяснить наплыв тем, что они заглядывали в библиотеку после работы. Но среди книголюбов, ворвавшихся в зал художественной литературы (он был совмещен с младшим абонементом) уже под занавес, были и подростки, и дамы в летах, и веселые бабульки. Соня расставила книги и покинула библиотеку в тот момент, когда большие часы, висевшие над входом в зал, показали семь часов.
Соня бездумно уставилась на яркие рекламные щиты на другой стороне улицы. Еще неделю назад ей бы и в голову не пришло, что в семь часов вечера она будет стоять на улице — одна, закончив утомительный рабочий день.
А получилось так.
После того, как Леша покинул квартиру, где провел три счастливых года, Эдик задумчиво посмотрел на Соню и спросил:
— На что же ты теперь жить-то будешь?
— Переводами, — пробормотала Соня.
Ей хотелось сказать совсем не это. Что она теперь, судя по всему, будет жить лучше, чем последние месяца два, за которые Леша не заработал ни копейки — но на его аппетите это никак не сказалось. Но она была не в силах сейчас обсуждать такие темы.
А вот практичный Эдик — мог.
— Переводами, — повторил Эдик. — Тетке в библиотеку девушка была нужна. Ну, знаешь, такое здоровое красное здание на Ленина, за бывшим кинотеатром «Октябрь»? Областная библиотека там.
Он вытащил из кармана мобильник и принялся рыться в номерах телефонов.
— Запиши, — сказала он.
Соня послушно взяла ручку и достала из сумочки блокнот. Эдик продиктовал одиннадцать цифр.
— Попробуй, позвони, — сказал он. — Можешь сказать, что от меня, можешь и не говорить. Может, они еще не нашли никого. На такие деньги люди работать не очень-то идут… А так у тебя трудовая будет, пенсия будет капать. Пусть гроши, зато при деле. И переводить сможешь заодно. Книжечки выдавать — это не вагоны разгружать.
— Спасибо, Эдик, — ответила Соня. — Ты настоящий друг.
— Обращайся, — хмыкнул тот.
Она еще не знала, воспользуется ли его предложением. Однако до библиотеки было десять минут пешком — проспект Ленина был длинным, на него, как на спицу, была нанизана вся Заречная сторона города.
Страница
6 из 13
6 из 13
