Ночлег

— Вы можете остаться здесь, — тихо сказал он. — Хотя бы на один день.

Анита видела поверх его плеча согнувшегося над картой Йоргена. Что сказал бы хозяин поместья на это? Складывалось впечатление, что он вовсе не был гостеприимен, но едва ли Арне считался в таких случаях с мнением Йоргена. Его лицо находилось в считанных сантиметрах от ее, и Анита могла различить каждую черточку в уголках его глаз. Он больше не улыбался, и глаза его казались безжизненными. Анита не отстранилась, когда Арне накрыл ее губы поцелуем. Она не нала, что заставило ее ответить на этот поцелуй. Она слабо понимала почему целовала едва знакомого ей мужчину. Когда же Арне отпустил ее, Аниту постигло разочарование, природу которого она не знала.

— Подумайте над моими словами, Анита, — сказал он.

Анита не стала даже прощаться. Ей хотелось поскорей подняться к себе в комнату, когда она поймала на себе взгляд Йоргена.

— Так и думал, что этим все закончится! — воскликнул он, когда Анита исчезла из виду. — И не говори ничего, нет!

Йорген уселся прямо на пол, подогнув под себя босые ноги, и с чувством швырнул карандаш на разложенную на ковре карту.

— Это все надо перерисовывать, — сказал он. — Никуда это не годится.

Оставались считанные часы до восхода. Ветер поднялся столь сильный, что даже наглухо закрытые окна пропускали холодный воздух, и вой стоял на весь дом. Анита не могла заснуть, как бы она ни куталась в одеяло. Она лежала, глядя в темный потолок, но сон так и не приходил. Когда она решила подняться, часы показывали четыре часа, хотя Аните казалось, будто она проворочалась не меньше часов пяти. Она присела на подоконник и безрадостно окидывала пейзаж за окном: смотреть было решительно не на что. Густой туман обволакивал фонарные столбы, и свет их превратился в маленькие тусклые точки. На каменной дорожке дрожала вода.

Ветер наклонял осоку к самой земле, и ее шелест заглушил всякие ночные звуки. В коридоре постоянно скрипели половицы, что было удивительно: Анита готова была поклясться, что когда она поднималась к себе, с полом было все в порядке. Скрип навязчиво лез в голову, звуча где-то в отдалении, и Аните хотелось выйти и посмотреть, что же происходит. Но в то же время внутренний голос ее останавливал. Вскоре скрип затих, и уже через мгновение прозвучал очень громко под самой дверью ее комнаты. Анита замерла на месте, предчувствуя что-то неладное. Она собственноручно заперла дверь на ключ, но теперь не была уверена, что она в безопасности. Она вспомнила слова Арне, который говорил, что Йорген идет спать только под самое утро. Где находилось его комната? Быть может, это именно он теперь блуждал по темному коридору со свечей в руках? Но из-под двери не было видно света. Тот, кто ходил рядом, был слеп.

Скрип вновь раздался по всему коридору, да так заунывно и мерзко, что становилось не по себе. Анита слезла с подоконника и прошла к косяку, приложив ухо к щели. Ей казалось, что она отчетливо слышит чье-то тяжелое хриплое дыхание. Немного погодя кто-то начал скрестись в дверь, и Анита увидела, как ручка начинает поворачиваться. Когда ручка была повернута до упора, дверь толкнули, но она не поддалась. Замок делал свое дело. Ручка медленно вернулась в исходное положение. Снова заскрипели половицы, и Анита почувствовала, как они прогнулись и под ее ногами. Таинственный путешественник по дому продолжил идти теперь к лестнице, как предполагала она.

Анита не понимала, что заставило ее выйти. Она знала, что такие прогулки по чужому дому, да еще и в кромешной тьме, ничем хорошим не заканчиваются. Но ей казалось все до того странным, что усидеть на месте она была не в силах. Ночь пропала зря. Она перешагнула половицы под дверью, чтобы не производить лишних звуков, и пошла вдоль стены, не отрывая от нее руки. Скрип замолк. Анита шла мелкими быстрыми шагами и видела в конце коридора тусклый свет с гостиной. Когда она подобралась почти к самым ступенькам, оказалось, что дверь в комнату Тобиаса открыта настежь. Ветер с жутким воем врывался внутрь, но только его слабые потоки касались кожи лица Аниты. Белая занавеска летала, словно призрак, и едва не срывала багет. Анита двинулась в комнату.

Внутри тикали настенные часы с маятником. Окно было распахнуто, ветер приносил с собой мелкие капли дождя. Кровать была пуста. Фонари с улицы слабо освещали комнату, и Анита разглядела и смятую простынь, и завалившийся на бок чемодан, и массивные часы, и отполированные дверцы шкафа, которые слабо поблескивали. Анита подошла к подоконнику и выглянула наружу: у крыльца никого не было. Когда она убрала руки с подоконника, на ладонях она почувствовала грязь. Ее явно принесли с улицы. Одно большое грязное пятно заляпало подоконник, но ни на следы, ни на что бы то ни было еще оно не походило. Анита еле справилась с напором ветра и закрыла окно. Вой тут же прекратился.

Чьи-то ледяные руки схватили ее за предплечья так сильно, что она почувствовала боль.