Хищники на улицах города

— Все… что хотите — Киса говорила с огромным трудом.

— Ты останешься жить, но станешь зверем. Красивым, сильным, здоровым, но — зверем. Ты согласна?

Кисе все это показалось бредом, но это было не важно, она была уже на грани сознания и только кивнула.

— Тогда подпиши вот здесь, — мужчина протянул исписанный лист плотной бумаги и чернильную авторучку.

Киса не смогла бы прочесть ни строчки на листе, буквы расплывались в ее глазах. Да она и не пыталась, ей было все равно, что там написано. Только расписаться у нее не получилось, пальцы совсем закоченели, и ручка выскользнула из них в снег. Тогда она просто приложила к нижнему углу листа большой палец правой руки, испачканный кровью. Мужчина согласно кивнул.

От этого прикосновения, через палец, в Кису как будто ударил разряд тока. Но это не было больно, это было приятно. В нее словно ударила молния и до краев заполнила энергией, но не электрической, какой-то другой. Киса почувствовала себя воздушным шариком, который накачали гелием из баллона — такая легкость была во всем теле. Она без усилия подпрыгнула высоко вверх и упруго приземлилась на все четыре лапы. Она потянулась, прогнувшись и выпустив длинные когти на передних лапах, зевнула, показав крепкие острые клыки и потерлась головой о колени мужчины в черном. Мужчина ласково потрепал ей загривок:

— Киса, ки-и-иса. Хорошая, хорошая девочка.

Киса от удовольствия замурлыкала и стала тереться еще сильнее, не только головой, но и боком, всем телом, до кончика хвоста.

— Ну-ну-ну, какая ласковая… теперь все будет хорошо. Только я думаю, ты хочешь кое-кого проведать, а? Своих друзей из автокомплекса не хочешь повидать?

Киса глухо зарычала, прижала к голове треугольные уши и стала нервно хлестать себя хвостом по бокам.

— Не волнуйся, моя хорошая, просто беги к ним. Теперь твоя очередь веселиться. А я подойду следом. Беги!

Она побежала по своим следам. Обратная дорога заняла гораздо меньше времени — теперь Киса была полна сил. Она бежала длинными прыжками, легко бросая вперед мощное тело. Она была зверем — настоящей горной пумой, только альбиносом. Ее шкура от усов, до кончика хвоста, была белее снега, по которому она бежала. А глаза ее были красными, впрочем, как и у всех альбиносов.

Когда мужчина в черном плаще и черной шляпе подошел к кафе, там уже все было кончено. Дверь служебного входа была распахнута настежь. На кухне вокруг стола лежало четыре трупа — этих Киса убила быстро, ломала шею одним ударом лапы.

Пятый, здоровенный мужик, был на улице, он умер не сразу — с ним она еще поиграла. Сначала он пытался убежать, потом, когда она переломала ему ноги, он полз, пачкая свежий снег кровью. В нем было много здоровья, и он очень хотел жить. Он был еще жив, когда она, дробя кости хищными зубами, грызла его руки, которыми он пытался прикрыться,. Он не умер и когда она разорвала когтями его огромное пузо, вывалив наружу вонючие кишки. Он умер захлебываясь криком и кровью, только когда она прокусила клыками ему глотку.

Она сидела рядом с трупом и, урча, умывалась — слизывала красные пятна со своей белоснежной шерсти. Это был очень красивый, как бархат, короткий, но густой и теплый мех. Киса даже мечтать не могла, что когда-нибудь будет ходить в таких шикарных мехах. Правда, этот мех — теперь ее шкура и за ним нужно было хорошо ухаживать.

Мужчина в черном широко улыбнулся, показав крепкие белые зубы:

— Здорово повеселилась! Хорошая девочка! Я знал, что тебе понравится. Быть сильным зверем совсем не плохо. А теперь, пойдем, — мужчина поманил Кису рукой, — до утра нам нужно успеть домой. Там ты приведешь себя в порядок и отдохнешь, ты ведь устала сегодня. А завтра, с новыми силами выйдем на прогулку. И уж тогда повеселимся действительно на всю катушку! Ты мне веришь?

Белая пума подошла к мужчине и потерлась о его плащ окровавленной мордой. Он почесал ей за ухом, как какой-нибудь домашней кошке-Мурке, и они пошли рядом в сторону города. Пума неслась прыжками во всю силу своих крепких мускул, а мужчина шагал неторопливо, но совсем от нее не отставал. До рассвета было еще далеко, когда они вошли в город.

Тигр

Чтобы пройти к девятиэтажкам спального микрорайона, нужно было обогнуть длинный, в двенадцать подъездов, отдельно стоящий панельный дом, который в народе назывался «Крейсер Аврора».

С торца к дому прилегала небольшая спортивная площадка, густо обсаженная по периметру яблоней-дичкой. Площадку построили одновременно с микрорайоном в конце восьмидесятых, и она была стандартной для того времени — горка, дощатая хоккейная коробка, несколько качелей, замысловатые конструкции из крашенных железных труб, да скамейки для отдыха — в большинстве своем давно поломанные.

Паша не любил это место, он каждый раз старался проскочить его как можно быстрее — на спортивной площадке обычно тусовалась районная шпана и его уже не один раз здесь били.