Клуб Адского Пламени

Сатир еще раз наполнил кубки и, опустошив их, мы пошли в чащу, понимая друг друга без слов. Слова больше были не нужны. Я, сатир, «Иисус», камуфляжный, существо вытягивающие из девушки ее жизнь — все мы были частями одного целого, одного организма. Того существа, что смотрело на нас глазами-звездами с вершины темного «неба». Одно целое. Теперь и всегда.

К нам присоединилась еще одна спутница с торсом длинноволосой девушки и телом гнедой лошади. И мы шли вперед, а я смотрел и слушал по сторонам, время от времени замечая среди чащи леса островки света, музыки и жизни.

Вот на одной из полян пляшут ритуальный танец вокруг костра голые туземцы, испившие дурманящего отвара. На другой поляне подвал мексиканского клуба, где бойцы картеля и их девочки вытягивают одну дорожку кокаина за другой, а под столом валяется отрезанная голова члена вражеской банды. Вот группа японских бизнесменов во главе с председателем совета директоров чинно снимают дорогие костюма. В соседней комнате ждут девушки по вызову и много игрушек.

Все эти люди считали, что знают где находятся, но на самом деле были здесь. Они разгорались или уже пылали во всю. Я видел, как их жизнь безумным потоком возносится к «небу», поглощается, поедается, отдается нам. Их веселье может быть долгим, а может кратким. Часть быстро «прогорит», превратившись в вечно усталые огарки людей. В их душах не останется ничего, кроме серой и скучной золы. Те же, кто может огонь в себе удержать, переродятся и окажутся здесь. Я видел их темные силуэты, бродящие в бесконечной чаще, танцующие, пьющие блаженный нектар — кровь этого места, кровь этого существа. Время от времени, обитатели темных чащ, покидали их. Так и мы сейчас шли, ведомые общей волей, шли и понимали, что для нас есть работа.

Ганс и Анна предъявили студенческий документ привратнику, и начали спуск по крутой лестнице, со ступенями настолько высокими, что невидно было, где они заканчиваются. Музыка, игравшая в баре наверху, затихла. Гансу стало немного не по себе. Он вздрогнул, Анна, шедшая за ним, вскрикнула, когда из полумрака перед ними появилась низкая фигура.

— Д-доброго вечерочка. — блеющим голосом пропел незнакомец. Его голову покрывали густые рыжие волосы. Глядя на эти курчавые заросли, Ганс подумал, что незнакомец похож на хоббита. — Идите з-за мной.

Ниже оказалась небольшая площадка с металлической дверью и табличкой: «Администрация».

«Хоббит» открыл им дверь. Изнутри звучала легкая мелодия, сочетавшая флейту и бубен. Они оказались в небольшой комнате, завешанной картинами и фотографиями с греческими мотивами. Древние храмы, горы, море. Но вот среди них неожиданно встречались изображения заснеженных улиц, знакомых башен… Кремль? Москва?

Тут было еще двое. На низком столе по-турецки сидела длинноволосая девушка. Из одежды на ней можно было видеть только длинную футболку с принтом бегущих лошадей. Рядом с ней только на диване восседал высокий парень с зализанными назад и покрытыми гелем волосами. Лицом и прической напоминал молодого мафиози, разве что носил не пиджак, а странную рубашку. Она напоминала гавайскую, но выполненная в зеленых и темных тонах. Всю ее покрывал психоделический рисунок из змей, расходящихся из центра груди и обхватывающих остальную поверхность. — Впервые внизу, да. — Обратился к ним «змеиная рубашка» с ухмылкой. — Тут отличное место, а к ночи станет очень жарко.