Чернобыльские черви

О Юрке старались не думать, наверно он запомнил дорогу назад, вот и решил двинуться к машине. Ребята утопали в раскисающей тропинке, продвигаясь всё дальше. В перерывах меду оглушающими раскатами, они слышали натужный, влажный треск.

«Сильный ветер, деревья падают из-за него», — фраза билась вместе с пульсом в голове Ромы. Один раз он сильно клацнул зубами, пробив язык до крови. Подумал, что именно такой привкус останется во рту, если пожевать червяка.

Стало чуть светлее, а гроза как будто прошла мимо. Только сейчас до бегуна дошло, что ветра как такового теперь уже и нет, а шорохи и звуки валящейся древесины почему-то никак не затихают. Он остановился, тяжело дыша, и бросил взгляд через плечо. Белое лицо Евы особенно сильно выделялось на фоне листвы, уже успевшей разбухнуть от влаги. Оно почти не контрастировало с намокшими волосами, а глаза у девушки безумно вращались в орбитах.

— Ты слышал? Он сзади нас, шелестит… Ломает деревья!

— Ветер? — спросил Рома. Он медленно поднял руку и посмотрел на кисть. Повернул и особенно чётко выхватил взглядом линии на ладонях, чтоб убедиться в реальности происходящего. Конечности дрожали как после сильного похмелья.

— Мы должны бежать! — толкнула его Ева. Рома зачем-то задрал голову и осоловело поглядел на просветы между макушками клёнов. Где-то там, за тучами осталось спасительное небо, но сейчас было трудно поверить, что оно когда-либо покажется. Он облизал губы, кивнул и несчастные продолжили путь.

Это кратковременное помешательство. С чего это вдруг они бегут как сумасшедшие, без особенных причин? Даже дождь закончился, так что тогда такое происходит?

Но он видел, как что-то серое промелькнуло за спиной Евы. И она сказала: «Он ломает деревья». Не Юру же она имела в виду, верно?

Вдруг раздался громкий крик. Далёкий и протяжный вопль был полон отчаяния и боли. Затем Юра — а кричал именно он — начал что-то тараторить скороговоркой. А ещё до ушей ребят донёсся влажный щелчок и крик разом стих. Как будто кто-то неизвестный воспользовался магическим выключателем.

Снова треск, как будто вековой дуб выкорчёвывают вместе с корнями. Сначала Рома оторвался от подруги, однако Ева не отставала и совсем скоро они бежали наравне, соприкасаясь мокрыми краями одежды. Девушка дышала тяжело, с хрипами, а парень ровно сопел через нос. Сил уже нет переставлять ноги. Ева споткнулась и хлопнулась в грязь. Рома бросился её поднимать, но девушка лишь отмахивалась, хватая воздух широко раскрытым ртом.

— Погоди! Больше… не могу… бежать…

— Я тоже… — отозвался Рома и согнулся в три погибели, хватая ртом кислород. Целая куча вопросов роилась в его голове. Парень их задавать не решался, да и дыхание никак не восстанавливалось. Червей поблизости не видать, под ногами лишь грязь хлюпает.

— Такие огромные… откуда они взялись?!

— Кто? — спросил Рома, продолжая разглядывать покрытые слоем грязи ботинки, уперевшись руками в колени.

— Черви. Это ведь был червь?

— О чём ты? Я не видел, — отозвался Рома, качая головой. Вид у Евы был так себе — по лицу размазана грязь, под носом усы, блондинистые волосы заляпаны жижей. Она поднялась, придерживаясь за друга, и тоже наклонилась. Закашлялась, глухим, влажным кашлем и сплюнула в сторону зеленоватый сгусток.

— Дерьмо… Давно так не бегала! Юра… — она закрыла рот двумя ладошками, глаза начали наполняться слезами. Тушь уже давно потекла, и теперь ресницы обрамляли их, словно сгнивший камыш болото. — Ты слышал?!

— Слышал. Это ведь… Нам показалось, верно? — Рома шарил по лицу девушки быстрым взглядом, а она всё никак не могла привести в порядок дыхание. Снова раздался далёкий хруст, как будто гигантский тролль свалил очередной дуб.

— Это кричал он. Назад нам лучше не идти, — медленно выговорила Ева. Теперь Роме казалось, что она смотрит сквозь него. — Выведи нас отсюда! Он не сможет… Он не посмеет выйти из леса!

— О ком ты? — на носу парня висела небольшая капелька. Покачалась и соскользнула вниз.

— Ты разве не видел? — Рома смотрел в полные безумия «озерца». Он сомневался, что девушка может видеть что-то, кроме расплывчатых образов, возникающих у неё в голове.

— Это твои сраные капсулы! — неожиданно взорвался он. — Это были наркотики, и нам теперь чудится всякая хренотень так?! Так, скажи?! Отвечай мне, сука!

Парень принялся трясти её, как пакет с несвежим кефиром, отвешивая пощечины. Девушка не сопротивлялась, и это ещё больше ввергало беднягу в ярость. Они вместе увязали в грязи, затем оступились и повалились в лужу. Первым вскочил Рома, и рывком поставил Еву на ноги. Та клацнула челюстью, голова болталась на шее как у тряпичной куклы. Очередной отдалённый раскат грома вернул Рому к реальности: — Прости.

— В-вывед-ди нас отсюда. Мы должны идти, понимаешь? Нам нельзя долго стоять на одном месте.