Добавить в моё избранное
36 мин, 28 сек 10714
Высохший рот не мог извлечь хотя немного слюны, чтобы чуть размягчить… В эти чудесные мгновения, упивающийся происходящим Лашке, задорно кричал: «Ну, что, получил полдома, сучонок Лютер. Наслаждайся!»
В прохладных погребах своего небольшого замка герр Гюнтер хранил основательные запасы шампанского «Krug». Находясь в центре благодатной земли по имени Шампань, он мог бы затариться многими знаменитыми французскими игристыми винами. Но фирма «Krug», кроме абсолютно превосходного качества, ещё и была основана выходцем из славного городка Майнца, немцем Йоганом-Йозефом Крюгом. И поэтому, пить эту изысканно-дорогущую шипучку, штандартенфюреру Лашке, было вдвойне приятно. Вообще, дикое разнообразие ассортимента его алкогольных изысков могло бы сбить с толка даже самого многоопытного сомелье. Жёлтый и зелёный ликёр «Шартрёз» для юных девочек, несчётное количество коньяков для приезжающего начальства, и конечно воспетый Ремарком в 1936 году знаменитый яблочный сногсшибательный «Кальвадос», просто, как дань прочитанному им, ещё в Ляйпциге, роману «Три товарища».
Изумительный и сладкий «Шартрёз» Гюнтер использовал для особо приятно-извращённых случаев. Будучи начальником совершенно особого лагеря, он имел возможность получать в своё распоряжение любых, хотя бы в чём-то провинившихся, жителей со всей территории Франции. Возраст и половая принадлежность особой роли не играли. Лашке предпочитал невинных девочек от 9-ти до 12-ти лет. Остальные категории его абсолютно не интересовали. Сюда присылали также и мальчишек, отобранных у семей борцов, так называемого французского сопротивления. Гюнтера они абсолютно не волновали, а вот гауптштурмфюрер Райнер Мария Рильке дико радовался каждой новой поставке. Этот капитан СС, в силу неких жизненных обстоятельств, страстно любил сих маленьких сладеньких 12-летних мальчишей. Каждый вторник и четверг он выбирал, из вновь прибывших, самого стройненького и сладкозаденького… Дальше начиналось нечто, в тонкости которого штурмбанфюреру даже не хотелось и вникать. Рильке любил зажимать юные французские головы в специальные тиски, а сам пристраивался сзади и жалил своим недюжинным членом юные анусы маленьких растерянных мальчишечек. При этом он левой рукой жёстко сжимал безвольно болтающиеся яички, чтобы затем резко дёргать их на себя, помогая мощному поршню вонзаться как можно глубже. Тех бедолаг, кто с дикого перепуга начинал испражняться прямо на холодный кафельный пол, Райнер сначала педантично отмывал с помощью мощной струи ледяной воды. А затем, силой усадив дрожащего от холода и ужаса пацана в специальное кресло, умело сдавливал податливое «хозяйство» в стальных зажимах и, смакуя и весело комментируя, расплющивал его тестикулы, громко выкрикивая смешные немецкие ругательства, искренне радуясь каждому истошному крику этих мучающихся ребят…
В конце концов, начальству надоело слушать безумные вопли свежезамучиваемых парнишек и гауптштурмфюрера Рильке отослали куда-то под Марсель. Там он успешно, надо отдать ему должное, продолжал свои извращённые эксперименты. Вскоре о его предпочтениях, каким-то парадоксальным образом узнали местные маки. Так как парни тут были куда серьёзнее, чем под Реймсом, то садиста Райнера вскоре выкрали и, затащив в самый дальний на всём побережье лесок, усадили анусом на тонкий кол, предварительно зажав чресла в лисий капкан. Маки руководствовались тем, что медвежий сразу оторвёт весёлому капитану СС яйца, а этот даст ему приятную возможность ещё и помечтать о загубленных им мальчишках. Говорят, что крепкий Рильке продержался 18 часов…
Самому Лашке с юности нравился Муссолини. Нет, конечно, он любил малолетних пигалиц, дефилирующих, в дразнящих его больное воображение тонких платьицах, вкупе с разноцветными гольфами, но Дуче… В Ляйпциге его портрет нашёл своё законное место ещё до 33-го года. Он украсил им одну из стен родительского туалета, и эти сжатые волевые губы, давали возможность юному Гюнтеру собираться с силами, чтобы в нужный момент, поднатужившись вытолкать из своей строптивой задницы полупереваренные мамкины свиные рульки пополам с тушёной капустой. После прихода к власти национал-социалистов у парня не было сомнений в дальнейшем выборе. В его туалете прямо напротив Дуче расположилась большущая фотография Гитлера. И Гюнтер понял, что с этими реальными боссами ни в каком, самом зловонном сральнике не пропадёшь.
И вот он во Франции. В тихом прелестном местечке, где даже местный компактный крематорий выстроен им в стиле арт-деко. Это сооружение так изящно вписывалось в местный райский пейзаж, что свозимые сюда со всей страны богатые евреи поначалу верили, что попали в обещанный им специальный санаторий. Собирались они сюда, следуя приказу немецкого командования, тщательно упаковывая вещи и драгоценности. Поэтому одиозный, не брезгливый штурмбанфюрер лично отсортировывал привезённые ими пожитки и отправлял их на специально отведённый склад. Там он досконально изучал содержимое, раскладывая найденные бриллианты и золото по шкафам.
В прохладных погребах своего небольшого замка герр Гюнтер хранил основательные запасы шампанского «Krug». Находясь в центре благодатной земли по имени Шампань, он мог бы затариться многими знаменитыми французскими игристыми винами. Но фирма «Krug», кроме абсолютно превосходного качества, ещё и была основана выходцем из славного городка Майнца, немцем Йоганом-Йозефом Крюгом. И поэтому, пить эту изысканно-дорогущую шипучку, штандартенфюреру Лашке, было вдвойне приятно. Вообще, дикое разнообразие ассортимента его алкогольных изысков могло бы сбить с толка даже самого многоопытного сомелье. Жёлтый и зелёный ликёр «Шартрёз» для юных девочек, несчётное количество коньяков для приезжающего начальства, и конечно воспетый Ремарком в 1936 году знаменитый яблочный сногсшибательный «Кальвадос», просто, как дань прочитанному им, ещё в Ляйпциге, роману «Три товарища».
Изумительный и сладкий «Шартрёз» Гюнтер использовал для особо приятно-извращённых случаев. Будучи начальником совершенно особого лагеря, он имел возможность получать в своё распоряжение любых, хотя бы в чём-то провинившихся, жителей со всей территории Франции. Возраст и половая принадлежность особой роли не играли. Лашке предпочитал невинных девочек от 9-ти до 12-ти лет. Остальные категории его абсолютно не интересовали. Сюда присылали также и мальчишек, отобранных у семей борцов, так называемого французского сопротивления. Гюнтера они абсолютно не волновали, а вот гауптштурмфюрер Райнер Мария Рильке дико радовался каждой новой поставке. Этот капитан СС, в силу неких жизненных обстоятельств, страстно любил сих маленьких сладеньких 12-летних мальчишей. Каждый вторник и четверг он выбирал, из вновь прибывших, самого стройненького и сладкозаденького… Дальше начиналось нечто, в тонкости которого штурмбанфюреру даже не хотелось и вникать. Рильке любил зажимать юные французские головы в специальные тиски, а сам пристраивался сзади и жалил своим недюжинным членом юные анусы маленьких растерянных мальчишечек. При этом он левой рукой жёстко сжимал безвольно болтающиеся яички, чтобы затем резко дёргать их на себя, помогая мощному поршню вонзаться как можно глубже. Тех бедолаг, кто с дикого перепуга начинал испражняться прямо на холодный кафельный пол, Райнер сначала педантично отмывал с помощью мощной струи ледяной воды. А затем, силой усадив дрожащего от холода и ужаса пацана в специальное кресло, умело сдавливал податливое «хозяйство» в стальных зажимах и, смакуя и весело комментируя, расплющивал его тестикулы, громко выкрикивая смешные немецкие ругательства, искренне радуясь каждому истошному крику этих мучающихся ребят…
В конце концов, начальству надоело слушать безумные вопли свежезамучиваемых парнишек и гауптштурмфюрера Рильке отослали куда-то под Марсель. Там он успешно, надо отдать ему должное, продолжал свои извращённые эксперименты. Вскоре о его предпочтениях, каким-то парадоксальным образом узнали местные маки. Так как парни тут были куда серьёзнее, чем под Реймсом, то садиста Райнера вскоре выкрали и, затащив в самый дальний на всём побережье лесок, усадили анусом на тонкий кол, предварительно зажав чресла в лисий капкан. Маки руководствовались тем, что медвежий сразу оторвёт весёлому капитану СС яйца, а этот даст ему приятную возможность ещё и помечтать о загубленных им мальчишках. Говорят, что крепкий Рильке продержался 18 часов…
Самому Лашке с юности нравился Муссолини. Нет, конечно, он любил малолетних пигалиц, дефилирующих, в дразнящих его больное воображение тонких платьицах, вкупе с разноцветными гольфами, но Дуче… В Ляйпциге его портрет нашёл своё законное место ещё до 33-го года. Он украсил им одну из стен родительского туалета, и эти сжатые волевые губы, давали возможность юному Гюнтеру собираться с силами, чтобы в нужный момент, поднатужившись вытолкать из своей строптивой задницы полупереваренные мамкины свиные рульки пополам с тушёной капустой. После прихода к власти национал-социалистов у парня не было сомнений в дальнейшем выборе. В его туалете прямо напротив Дуче расположилась большущая фотография Гитлера. И Гюнтер понял, что с этими реальными боссами ни в каком, самом зловонном сральнике не пропадёшь.
И вот он во Франции. В тихом прелестном местечке, где даже местный компактный крематорий выстроен им в стиле арт-деко. Это сооружение так изящно вписывалось в местный райский пейзаж, что свозимые сюда со всей страны богатые евреи поначалу верили, что попали в обещанный им специальный санаторий. Собирались они сюда, следуя приказу немецкого командования, тщательно упаковывая вещи и драгоценности. Поэтому одиозный, не брезгливый штурмбанфюрер лично отсортировывал привезённые ими пожитки и отправлял их на специально отведённый склад. Там он досконально изучал содержимое, раскладывая найденные бриллианты и золото по шкафам.
Страница
4 из 11
4 из 11
