Штыки и Перья

К подготовленному для трансплантации телу шофера пришили обратно руки и ноги, вернули обратно через разрез в брюшине внутренние органы, посадили на клей голову, а опытный врач-трансплантолог, профессор Иван Петрович Братский, застрекотал Индексатором и напечатал новенькое Президентское Удостоверение, вклеив в него фотографию тотально-трансплантируемого донора — этот критический момент являлся наиболее сложным и ответственным в ходе операции. После чего, подсоединив к телу исцеленного путем Тотальной Трансплантации Президента электроды от всех питающих личные Индексаторы Пенсий динамо-машин, пассажиры автобуса дружно завертели ручки. Президент забился в конвульсиях и со стоном открыл глаза.

— Где я, кто я? — пробормотал он. — Почему я лежу на этой поляне, когда должен сидеть за рулем автобуса?!

— Вы больше не водитель автобуса, вы — наш Президент! — хором ответили ему пассажиры, смахивая скупые слезы. Узнав о себе такое, несчастный уронил голову на землю и вновь лишился чувств.

Иллюстрация Ник. Арагуа (Александра Лазарева)

— Мы его теряем! — тревожно воскликнул Иван Петрович, и окружающие его люди тут же принялись крутить ручки электрогенераторов с удвоенным рвением.

* * *

— Мне очень нравится ваш художественный замысел, — задумчиво произнес товарищ Черкизов, в то время как декоративные матросы энергичными круговыми движениями языков и нежными покусываниями разминали ему ягодицы, деликатно подготавливая их к очередной инъекции. — И все же: что произошло далее с чудесным образом спасенным Президентом? Какие немеркнущие подвиги совершил он во благо своего народа? Вот о чем могли бы написать вы, товарищ Сорочкин, но почему-то не сделали этого!

— Зато это сделал я! — подал голос из зала известный писатель-фантаст Куклукскьяненко. — Разрешите же мне продолжить это эпическое повествование!

Близится Кирдык

… — Так значит, я теперь Президент? — едва перестав биться в конвульсиях, спросил водитель автобуса, когда его откачали во второй раз. — И что я теперь должен делать?

— Как Гарант всего, что движется, вы обязаны печься о нашем благополучии и процветании! — сказал Президенту Иван Петрович. — Вот, в частности, жестокая и агрессивная раса робояпоноидов, живущая на маленьком сейсмически активном астероиде, претендует на наши Курильские Острова. Они вообще претендуют на все мелкое и каменистое. Говорят, что это обломки их родного астероида, отколовшиеся в результате коварной атаки метеоритов-камикадзе, начиненных тротиловыми шашками. Не мешало бы сразиться с ними в честном бою. Некоторые, впрочем, утверждали, что это никакой не астероид, а так — комета, особенно если судить по тянущемуся за небесным телом шлейфу из дыма, смога и угарного газа. Другие и вовсе были уверены, что это небесное тело — искусственное, и представляет из себя гигантский комок спрессованной конопли. При подлете к Солнцу это странное образование начинает куриться, и робояпонцам приходят в голову странные донельзя мысли. Например, о Курилах. Иногда, правда, им еще приходит в голову мысль сочинить хайку или сделать сепукку, но о Курилах, в последнее время — почему-то гораздо чаще.

— Мы уже подготовили все для вашего старта: повалили дерево и выстрогали из него катапульту, а также отобрали трехлинейку у финского снайпера. Это было достаточно легко и обошлось без жертв, поскольку у вражины был всего один патрон, который он к тому моменту потратил на вас. Винтовка почти новая, выглядит устрашающе. Мы под ствол ей воткнули веточку, так что со стороны кажется, что к ней приделан штык. Это может еще сильнее отпугнуть близорукого косоглазого супостата.

Услышав такие речи, Президент попытался потерять сознание в третий раз, но все с такой решимостью ухватились за ручки динамо-машин, что он сразу передумал.

— Хорошо, я полечу в космос и сражусь с робояпоноидами, но для этого мне нужен мальчик.

… — Мальчик?! — возмущенно воскликнул Искандер Юсупович, также зачем-то оказавшийся на поляне среди пассажиров злополучного автобуса. — Зачем еще мальчик?

— Без мальчиков я в космос не летаю принципиально. Мне там без них скучно и совершенно нечем заняться, — важно ответил Президент.

— А если с мальчиком — останутся ли у вас время и силы сражаться с робояпоноидами? — вполне справедливо поинтересовался товарищ Черкизов.

— Не думаю, — честно признался шофер. — Я вообще полагаю, что, обзаведясь мальчиком и ракетой, я пошлю вас всех в задницу и улечу на Гедонию-1. Там продам поднадоевшего мальчика в сексуальное рабство и на вырученные деньги куплю топлива и нового мальчика, и полечу на Гедонию-2, где продам надоевшего мальчика и куплю топлива и…

— Какая гадость! — возмущенно кричал товарищ Черкизов. — Вон, вон из зала, извращенец!

У писателя Куклукскьяненко от перенесенного позора внезапно отвалился нос, и он спешно покинул зал заседаний.