Соседи

Кровь растеклась повсюду! Я едва не закричал снова, но вместо этого побежал.

«Валентин наверняка ушел отсюда, — думал я, пока сбегал по лестнице. — Иначе он бы услышал, как я хожу по дому. Как я разговариваю сам с собой». Страх гнал меня прочь, заставляя перепрыгивать сразу через две ступени. Плевать, что могли услышать. В тот момент я и сам перегрыз бы горло любому, чтобы выбраться из злосчастного дома.

За считанные секунды я спустился по лестнице, пробежал половину гостиной и поскользнулся. Раскинув руки, я попытался удержать равновесие, но куда уж там?! Грохнулся на пол, как в этих гребаных голливудских комедиях, когда кто-то наступает на кучу шариков. Затылок пронзила боль. Фонарь взмыл к самому потолку, упал и откатился к стене. Послышался звон — разбилось защитное стекло, хотя светодиод еще горел.

Я уперся ладонями в линолеум и почувствовал что-то скользкое. Кровь! Опять кровь! Ее запах я уже ни с чем не спутаю! (клякса на бумаге) … я попытался встать, ожидая чего угодно, но услышал только слабый стон. Луч фонаря бил на входную дверь. Благодаря ему я увидел кровавую дорожку, на которой поскользнулся, а у самого порога…

— Валентин? — выдохнул я.

Мужчина из последних сил полз к выходу, оставляя за собой алый след. Вчерашняя одежда замарана, волосы слиплись в десяток грязных сосулек.

Я вскочил, едва не потеряв равновесие, и подбежал к хозяину дома. «Кто устроил весь этот кошмар, и зачем? — метались в голове мысли. — Воры? Нет! Простые воры не стали бы так уродовать Свету. Наркоманы? Не исключено. Но уж точно не Валентин!».

— Вы меня слышите? Не двигайтесь! Я сейчас вызову скорую, — я похлопал себя по карманам, но телефона не обнаружил. Он остался в доме Игоря, на столе, рядом с ноутбуком. — Кто это сделал?

— Девочка, — прохрипел мужчина и дрожащей рукой указал на дверь мастерской. — Там… девочка…

— Лиза? Она не на море? — я потянулся к выключателю. Раздался щелчок, но свет не загорелся. Проклятая подстанция!

— Девочка… — повторил Валентин, и рука его бессильно упала.

— Не волнуйтесь. Я помогу ей.

Теперь я бежал в сторону подвала, подхватив разбитый фонарь. За спиной у меня раздалось бормотание про дверь, замок и что-то еще. Я не расслышал всего и не придал значения словам умирающего. Идиот! Какой я идиот!

— Лиза! Не бойся! — крикнул я, сбегая вниз по лестнице. — Выходи! Меня Димой звать, я ваш со…

Фраза застряла в горле, а от увиденного отвисла челюсть. Ужас, непонимание, замешательство — гремучий коктейль чувств овладел мной. Я, словно персонаж дешевого ужастика, стоял посреди настоящей камеры. У стены кровать с замаранной простыней и кожаными ремнями для рук и ног. Под ней — ржавое судно. У дальней стены неподъемная тумба с одноразовой грязной тарелкой на ней. В одном из углов ворох грязной одежды (обожженный участок). Окон нет. Штукатурка покрыта множеством царапин, будто по ней скребли ногтями, и бессмысленными словами… Множеством слов. «Убью вас всех, сраные ублюдки», «я буду трахаться на ваших похоронах», «будьте прокляты» — то немногое, что я успел прочитать в кромешной темноте. И, конечно же, вонь. Вонь, от которой слезились глаза! Смесь мочи, дерьма, пота, протухшей еды… словно зашел отлить в старый уличный сортир с ямой вместо туалета.

Несколько минут я боролся с собой… со ступором. Просто не мог поверить в то, что вижу. Неужели все это устроила девочка? Каким образом она смогла справиться с двумя взрослыми? Или здесь держали вовсе не девочку? Вопросы. На которые я не знал ответа.

Наконец я развернулся, посветил на дверь и ужаснулся. Она была закрыта! Меня бросило в жар, сердце заколотилось еще быстрее, хотя, казалось, быстрее просто некуда. В три прыжка взбежал по лестнице, краем глаза разглядев бурые потеки и длинные царапины на дереве, рванул за ручку и едва не свалился. Дверь поддалась легко. Такого облегчения я не испытывал никогда.

— Валентин, это сделала Лиза? — бросил я в темноту, едва оказался наверху.

Ответа не последовало. (клякса на бумаге) … мертвые не отвечают на вопросы.

В детстве я как-то поспорил с одноклассником, что пробегу стометровку быстрее него. Чрезмерное старание вылилось в болезненное растяжение, хотя оно того стоило. Сейчас я выкладывался еще больше. Бежал сломя голову, не разбирая дороги. Несколько раз упал, ссадив до крови ладони. В какой-то момент заметил пропажу верного фонарика, впрочем, не сильно расстроился по этому поводу.

Когда добрался до дачи — чуть не закричал от радости. Нет, не потому, что выбрался. Рядом с моей «тойотой» стоял «форд» Игоря! «Наконец-то!» — я шумно выдохнул и открыл калитку.

В нашем доме тоже вырубился свет. Огонек горел только в керосиновой лампе на веранде. Я взял ее в руку и вошел в дом.

— Игорь! Ты где?!

Нет ответа.

— Слышишь? Хорош прикалываться!