Линия крови

Вот, смотри, ещё один намёк из Библии. Во второзаконии говорится, что нельзя человеку пить кровь животных, ибо кровь есть душа. Кровь сравнивается с душой. Скажи не было ли у тебя ощущения, что проходя по кварталу, вы, буквально, вынимали душу из тех, кого считали трусами?

Сергей сглотнул, речь отца произвела на него впечатление, и сказал:

Да, отец, ты прав. Сейчас я понимаю, что действительно ощущал себя тогда вроде кого-то такого.

Видишь ли, сын, психика не прощает нам, когда мы идём против своей природы. Память о проступках оседает в подсознании, где накапливается, растёт, питаясь мыслями, чувствами обретает облик, превращаясь в чудовище, которое восстав, способно поработить нас.

Хм. — невесело ухмыльнулся сын, уперев задумчивый взгляд в стол, — Значит меня уже давно «отколбасило», а я всё жду? Хм, а кусал меня стало быть Зубрик, там у школы…

Наверное да. — осторожно заметил отец, поглядев на Сергея с сочувствием. — Хотя вампиры нападают не только на задворках и в тёмных подворотнях. Нас кусают и с полотен кинотеатров, и с экранов телевизоров, со страниц книг и газет. Многие вампиры расположились в уютных креслах своих офисов и чудеса техники помогают им, вот уж действительно, чудесным образом проникать сквозь закрытые двери в любой дом! Только знаешь, сын, о чём я хочу тебя ещё попросить?

Что отец?

От этого зависит твоё здоровье и твоё будущее. Курс, конечно ещё не закончен, мы ещё долго будем вместе с тобой работать, но в этом ты должен мне поклясться сейчас. Поклянись, что ты никогда больше не станешь судить о мире с мистических позиций.

Да, отец, клянусь.

Будешь воспринимать мир таким, каким его видишь?

Да, отец, буду. — сказал Сергей. Он оставался всё в той же задумчивой позе, лишь вторично поднял ладонь в подтверждение клятвы. — Так, что же, получается и Бога больше нет?

Не спеши думать, что Бог в давние времена был более осязаем, чем сейчас. Что ты подразумеваешь под словом Бог?

Ну Бог… создатель мира…

Вкусив от древа познания, человек сравнялся с Ним. Как там в Библии: «Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят». Древние уважали и поклонялись не только разумному обустройству мира, но и своему собственному разуму — отсюда и постулат, что человек создан по образу и подобию Божьему. Не позволяй, ничему и никому вставать между Ним, то есть разумом, которым наделен ты, и миром Его, для людей созданным — средой, в которой обитаешь.

Да, пожалуй. Я так понимаю, что ты сводишь весь разговор к тому, что…

Да Сергей. У тебя всего лишь невротический припадок. Нарушение процесса мышления. Быть может тебе для полного выздоровления необходимо будет оставить свою новую компанию. Переехать в другой район, уйти в армию в крайнем случае. Я не буду тебе объяснять всю суть своего метода, скажу только, что он универсален для людей с любой философией, любым вероисповеданием. Он достаточно эффективен и уже многим помог. Поэтому могу тебя заверить…

«Д» Артаньян», — вспомнилось, вдруг, Сергею почему-то. Он криво усмехнулся, — «гы! Почему Д» Артаньян? Кстати!» — оживился он, — «А ведь, как назвал меня Гремер, когда пришел утром? Серя, он сказал — Серя! Значит Д» Артаньяном меня назвали во сне! И в доме у сестер я тоже был во сне, и кровь пил. Иначе бы Гремер обратился ко мне по новому прозвищу, которое дал мне сам Хаим»…

Сергей почувствовал облегчение.

Но, вдруг, замер. Застыл порализованный ужасом.

Ночь, шум двигателя, работающего на холостых оборотах, свет фар бьёт в пустоту, вспомнились ему.

Хлопает дверь. Спотыкаясь и что-то бормоча, жёлтые лучи торопливо пересекает Балка. Чувство испуганной суетливости в груди нарастает. Балка подбегает, возбуждённо дыша: «Вот, Гремер, нашёл, на полике валялся. Я не заметил сразу. И как я его не заме..» «Бей!» — жёстко приказывает Гремер.

Балка всхлипывает от неожиданности, и тут Сергей замечает, что перед ним на коленях стоит человек. Гремер держит его за шею, Хиля, навалившись всем весом на голени, обхватил его, сковав руки, и выжидательно смотрит на Балку. «Не надо, мальчишки, пожалуйста, зачем вам это», — хрипит мужчина, тело его колеблется, голос дрожит, — «Прошу вас, не делайте этого, меня Валя ждёт, дочурки две. Берите машину, забирайте, заявлять не буду»… Его свитер липкий и маслянистый. «Бей, скотина! БЕЙ!» — орёт Гремер. У Балки в руке нож. Закричав: «А-а, как на чёрной скамье, а на скамье подсудимых!» — он, с размаху вонзает в грудь мужчины длинный клинок. Мужчина вздымается, скидывая Хилю, Гремер повисает на нём: «Мочи-его-падла-мочи!» Балка бьёт, бьёт, бьёт.

И тут до Сергея долетют слова отца:

Поэтому, Сергей, тебя и посещают такие видения.