Чудеса парижского собора

… День выдался солнечным, а послеобеденный час лучше всего располагал к степенным прогулкам. Его преосвященство Морис де Сюлли, епископ парижский, вышел из дверей Отель-де-Дьё в сопровождении старого друга — аббата д`Эвре из Нанта.

На паперти было людно, но подслеповатые глаза аббата заприметили в толпе знакомое лицо — белобрысый мальчишка лет тринадцати сидел на корточках и кормил голубей хлебным мякишем.

— Скажите, Морис, не тот ли это ребенок, что приносил нам вчера булочки с маком? Вы ещё дали ему три су…

— Он самый. У Вас превосходная память, друг мой. Мальчика зовут Анж ле Пти. Он сирота и живет при храме.

— Почему Вы до сих пор не пристроили его к делу? Он мог бы стать учеником писаря, а когда подрастет — пойти в богословскую школу.

— О, нет, — Сюлли покачал головой, — это занятие не для Анжа. Он — блаженный. Отмеченный Господом.

— Слабоумный? — д`Эвре посмотрел на мальчика с сожалением.

— Вроде того. Но не это главное. Порой он видит то, что не дано другим. Этот мальчишка говорит странные вещи, которые потом сбываются.

Аббат перекрестился.

— О чем вы, Морис? Это же прямая дорога на костер — даже для ребенка…

— Отнюдь, — Сюлли усмехнулся, — все, что говорит наш провидец, идет на благо Церкви, и я больше склонен считать это божьим даром, нежели происками Сатаны.

— Однако… — д`Эвре достал платок и вытер пот со лба.

— Сами посудите — Анж предсказал рождение наследника у его Величества, разоблачил не одного еретика, и предупредил меня о пожаре в библиотеке за час до того, как нерадивый служка опрокинул светильник. А на днях вот сказал шевалье дю Белле, что тому стоит вернуться домой, минуя по пути мост Двойной платы, а то случится беда.

— И что шевалье? — аббат с интересом ждал продолжения истории.

— Послушался, и вернулся по Малому мосту.

— И всё? — д`Эвре был разочарован.

— Я спросил у Анжа, что случилось бы, пренебреги дю Белле предсказанием. И оказалось, что по дороге домой шевалье должен был встретить женщину, которая склонила бы его к прелюбодеянию. А её ревнивый муж застиг бы их и убил обоих.

— Морис, как Вы можете верить в эту чушь? — воскликнул аббат и тут же пожалел о своей горячности. Но Сюлли не рассердился. С улыбкой, он возразил:

— Просто Вы слишком мало общались с Анжем, мой друг.

Мальчик раскрошил голубям последний кусок хлеба, поднялся и отряхнул штаны. Несколько мгновений он смотрел на солнце, почти не щурясь, а потом заметил Сюлли и со всех ног бросился к нему.

— Дядь, хлебушка дай! — настойчиво попросил он.

Епископ потрепал Анжа по макушке.

— Иди на кухню. Ты ведь не обедал? Пусть тебя накормят. Скажи, что я велел.

Парнишка кивнул. Его взгляд обратился к аббату.

— Уезжай сегодня, дяденька. А то случится беда.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и убежал прочь. Д`Эвре растерянно смотрел вслед юному провидцу.

— Ну и что мне теперь делать? — спросил он.

Сюлли молча развел руками.

Анж не стал заходить на кухню. Вместо этого он проскользнул в собор, поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и оказался на открытой галерее — на высоте птичьего полета. Внизу простирался город, осененный весной — дворцы и монастыри, цветущие скверы; овечки, мирно щиплющие траву на острове Сен-Луи, и Сена, чья вода ярко искрилась на солнце, словно расплавленное золото.

Анжа всегда влекло это место, где можно слушать ветер, дышать городом и попросту быть самим собой. Но сегодня на галерее он оказался не один.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Анж.

Незваная гостья недружелюбно скосила глаз, но подвинулась ближе, перебирая по перилам когтистыми лапами. Затем почесала основание хвоста и выркнула.

— Отличное место для горгульи, не находишь? — её речь больше всего напоминала птичий клекот. Лицо исказилось в отвратительной гримасе.

— Я не звал тебя, — сказал Анж и нахмурился.

— Позволь мне остаться, Хозяин Города, — гостья заискивающе улыбнулась. — Я знаю законы, и чту их. Ну кому может помешать одна маленькая горгулья? Надеюсь, ты не из тех, кто печется об интересах людишек?

Анж вдруг пошатнулся, и до боли сжал кулаки. Видение нахлынуло, как морская волна на илистый берег. Перед глазами закружились яркие пятна, которые складывались в кровавые картины. И остановить это Анж не мог. Он увидел будущее… и тотчас выпалил прямо в лицо горгулье:

— Ты умрешь здесь, на этой галерее..

— Вот как? — она оскалилась, показав желтые клыки, — ты угрожаешь мне, Хозяин?

Анж покачал головой.

— Нет, я просто знаю. Придет человек. Охотник и Слуга Бога. Пока его нет в Париже, все ещё можно исправить. Но отсчет уже начался: как только он войдет в городские ворота, твоя смерть станет неизбежной.