32 мин, 35 сек 1438
Единственной ценности мира? Убью, поверь. А в Ордене скажу, что ты пытался бежать. Мне странно, что ты отпираешься. Разве ты не веришь в любовь? А? Ведь, если она согласится, вас ждет долгая и счастливая жизнь. Короче, едешь, или…
Алексей поднялся.
Очень правильное решение, — прокомментировал Николай. Он повернулся к официанту, — распорядитесь, чтоб подогнали мою машину.
Бледный, как смерть, официант, кивнул и скрылся в темноте банкетного зала.
Ты ненормальный, — сказал Алексей.
Точно, — улыбнулся Тимофеев, — я ненормальная, бессмысленная крыса с оружием. Так что топай, давай.
Через несколько минут они вышли к машине.
А ливень все бушевал.
Зря ты это затеял, — по лицу Алексея проносились отблески неоновых вывесок. Машина летела по мокрому асфальту.
Ага, — коротко подтвердил Тимофеев, не отрывая глаз от дороги.
В салоне воцарилось молчание, лишь слышался приглушенный шорох «дворников», смахивавших воду с лобового стекла.
Я знаю, чего ты боишься, — медленно проговорил Николай. — Того, что она не согласится. Но это будет лишь знаком для тебя, знаком о том, что той любви, в которую ты веришь, не существует в этом мире. И именно этого знака ты боишься, Леша.
Алексей не отвечал. Машина уже замедляла ход, подъезжая к дому Анечки. Пискнули тормоза, умолк двигатель и погасли фары.
Ну, вот и мы, — сказал Тимофеев и щелкнул дверцей. — Пойдем.
Анечке не спалось. Родители уехали, и она сидела перед телевизором, который не мог защитить ее от мыслей. Она думала о возвращении Алеши, о том, как это неприлично и что, возможно, если этот случай станет достоянием широкой общественности, она будет навеки скомпрометирована. Она искренне надеялась на то, что люди из Ордена Повиновения не допустят широкой огласки этого происшествия. Конечно, в новостях расскажут, этого не избежать, но главное, чтобы никто не рассказал о мотивах, побудивших Алексея восстать из мертвых. Если расскажут — ее жизни и карьере конец. Аня холодела от этой мысли.
Была в ее голове еще какая-то другая мысль. О белых кудрях под ее пальцами, о дожде, не причинявшем вреда. О том, как в своих ночных мечтаниях она желала его, думала о том, как после свадьбы, хорошей и приличной, они останутся одни, и она будет принадлежать ему, как угодно, всеми известными способами. Она мечтала ощутить его в себе, узнать, каково же то, о чем пишут в романах. Он входил бы в нее снова и снова, раз за разом, а потом она ощутила бы его вкус и упругость на своих губах, а соленое влажное тепло его удовольствия — в своем горле…
Анечка резко обрубила эту нехорошую и неприличную мысль. Алеша был мертв, теперь он ожил, и допускать такие мысли было втройне неприлично. Она пошевелилась на диване, меняя позу, и между ног громко и сочно хлюпнуло. Аня покраснела, хоть рядом никого не было.
Звонок входной двери раздался резко и громко и так же прозвучал голос:
Орден Повиновения! Открывайте!
За дверью оказался высокий и широкоплечий мужчина в мокрой форме Ордена. Аня попятилась, и он вошел в коридор. А следом за ним вошел Алеша. Увидев его, Анечка остолбенела.
Закрой дверь, — бросил через плечо офицер и впился глазами в глаза девушки. — Офицер Ордена Повиновения, капитан Николай Тимофеев. Мы можем поговорить?
Д-да… — промямлила она.
Алексей поднялся.
Очень правильное решение, — прокомментировал Николай. Он повернулся к официанту, — распорядитесь, чтоб подогнали мою машину.
Бледный, как смерть, официант, кивнул и скрылся в темноте банкетного зала.
Ты ненормальный, — сказал Алексей.
Точно, — улыбнулся Тимофеев, — я ненормальная, бессмысленная крыса с оружием. Так что топай, давай.
Через несколько минут они вышли к машине.
А ливень все бушевал.
Зря ты это затеял, — по лицу Алексея проносились отблески неоновых вывесок. Машина летела по мокрому асфальту.
Ага, — коротко подтвердил Тимофеев, не отрывая глаз от дороги.
В салоне воцарилось молчание, лишь слышался приглушенный шорох «дворников», смахивавших воду с лобового стекла.
Я знаю, чего ты боишься, — медленно проговорил Николай. — Того, что она не согласится. Но это будет лишь знаком для тебя, знаком о том, что той любви, в которую ты веришь, не существует в этом мире. И именно этого знака ты боишься, Леша.
Алексей не отвечал. Машина уже замедляла ход, подъезжая к дому Анечки. Пискнули тормоза, умолк двигатель и погасли фары.
Ну, вот и мы, — сказал Тимофеев и щелкнул дверцей. — Пойдем.
Анечке не спалось. Родители уехали, и она сидела перед телевизором, который не мог защитить ее от мыслей. Она думала о возвращении Алеши, о том, как это неприлично и что, возможно, если этот случай станет достоянием широкой общественности, она будет навеки скомпрометирована. Она искренне надеялась на то, что люди из Ордена Повиновения не допустят широкой огласки этого происшествия. Конечно, в новостях расскажут, этого не избежать, но главное, чтобы никто не рассказал о мотивах, побудивших Алексея восстать из мертвых. Если расскажут — ее жизни и карьере конец. Аня холодела от этой мысли.
Была в ее голове еще какая-то другая мысль. О белых кудрях под ее пальцами, о дожде, не причинявшем вреда. О том, как в своих ночных мечтаниях она желала его, думала о том, как после свадьбы, хорошей и приличной, они останутся одни, и она будет принадлежать ему, как угодно, всеми известными способами. Она мечтала ощутить его в себе, узнать, каково же то, о чем пишут в романах. Он входил бы в нее снова и снова, раз за разом, а потом она ощутила бы его вкус и упругость на своих губах, а соленое влажное тепло его удовольствия — в своем горле…
Анечка резко обрубила эту нехорошую и неприличную мысль. Алеша был мертв, теперь он ожил, и допускать такие мысли было втройне неприлично. Она пошевелилась на диване, меняя позу, и между ног громко и сочно хлюпнуло. Аня покраснела, хоть рядом никого не было.
Звонок входной двери раздался резко и громко и так же прозвучал голос:
Орден Повиновения! Открывайте!
За дверью оказался высокий и широкоплечий мужчина в мокрой форме Ордена. Аня попятилась, и он вошел в коридор. А следом за ним вошел Алеша. Увидев его, Анечка остолбенела.
Закрой дверь, — бросил через плечо офицер и впился глазами в глаза девушки. — Офицер Ордена Повиновения, капитан Николай Тимофеев. Мы можем поговорить?
Д-да… — промямлила она.
Страница
7 из 10
7 из 10