Стечение

… уродом. Настоящий выблядок и олигофрен. Но мне нужна была его кровь чтобы добраться до тебя, поэтому я от него и не избавилась. Кровь для сложных ритуалов, описанных в старых книгах моей бабки. Я выложилась полностью… и для тебя началось Стечение. Которое в итоге и привело тебя в мою ловушку.

Влад напрягся. Пока она говорила, он уже несколько раз пробовал шевелить пальцами и у него получалось. Агнешка отвлеклась на разговоры, и это его шанс. Психованная сука полностью уповает на силу своей отравы… Нужно потянуть время, набраться сил.

— Что ты сделала с ребёнком, больная ты тварь!? — прохрипел Влад.

— Да ничего, в общем. С пяти лет держу его здесь, — она кивнула на дверь, из-за которой воняло свинарником. — Все эти годы он прожил в темноте. На привязи, словно собака. Боюсь, в таких условиях твой сынишка вырос немного диковатым и страсть как полюбил мясцо с кровью.

Она многозначительно покосилась на изрубленную деревянную колоду, покрытую бурыми пятнами.

Влад весь сжался от омерзения, и одновременно в нём вспыхнула ярость, удвоившая его силы. Он уже контролирует тело… но получится ли встать? Убежать? Или придётся убить её?

— Ладно, что-то я заболталась.

Агнешка подошла к двери и позвонила в колокольчик, болтающийся на ручке.

— Жратва! Жратва! Просыпайся, сынок, жратва пришла!

За дверью началась возня, послышались шорохи. Потом до слуха донеслось странное металлическое позвякивание, которое могла издавать только старая, ржавая цепь. А в следующий миг раздался новый шум — будто о доски билось чьё-то массивное, скользкое тело.

— Минутку терпения, малыш!

Агнешка отвернулась и направилась к столу, наверняка за ключом.

Вот он, шанс!

Влад напрягся и попытался встать, опираясь на подлокотники. Затёкшие ноги дрогнули под весом тела, но выдержали. Выдержали! Влад оттолкнул кресло в сторону и в следующую секунду об этом пожалел. Резиновое колёсико скрипнуло о кафель и Агнешка обернулась. Глаза её сузились от ярости и страха:

— Ах ты!

Агнешка бросилась вперёд, рассчитывая вцепиться в горло Влада зубами и ногтями, но он успел оттолкнуть её. Девушка повалилась на мясницкую колоду и перевернула её, подняв в воздух тучу мух.

Жжж!

Он рванул к лифту. Хотелось бежать, но не получалось — его шатало, словно пьяного, ноги заплетались. Гладкий кафель был предательски скользким.

Влад дошёл до середины коридора, когда услышал позади противный, скрежещущий звук. И, даже не оборачиваясь, понял что было источником.

Топор. Тяжёлый и грязный топор на длинной ручке, который волокут по кафелю.

Влад сделал над собой последнее усилие и побежал. В висках стучало, перед глазами плясали цветные точки, а ноги так и норовили разъехаться. Но он справился. Ввалился в лифт и только когда уже барабанил пальцами по кнопкам управления, позволил себе обернуться.

Агнешка не успела совсем чуть-чуть. Она хромала, видимо повредила лодыжку при падении. Её глаза мерцали в полумраке, отражая свет, струящийся из кабины лифта.

Она казалась злым призраком. Красивая женщина в вечернем платье, лицо перекошено от злобы. В руках — топор. Проклятие на губах. Вокруг головы вьются мухи…

А потом створки лифта съехались, тросы потащили кабину вверх, и последнее, что слышал Влад, было одно-единственное слово, выкрикиваемое голосом с польским акцентом. Агнесса Бибик кричала это слово снова и снова, потом хохотала и опять орала:

— Стечение! Стечение! Стечение!

Влад закрыл уши и упал на пол. Силы покинули его.

Очнулся он уже наверху, в доме. Выполз из лифта, некоторое время стоял на коленях и просто дышал. Через время осторожно поднялся на ноги, взял из камина кочергу и намертво заблокировал ею створки кабины. Сплюнул прямо на дорогой ковёр, отыскал под столом свои очки и заковылял к выходу. Уже брался за дверную ручку, когда его окликнул чей-то голос.

Влад в испуге обернулся и увидел рядом дворецкого. Того самого слугу-манекена, что впустил его в дом и парковал его «лексус». Того самого, чьё лицо показалось смутно знакомым.

Влад замешкался. Что же делать? Какую роль разыгрывать?

— Я уже ухожу, — сказал он. — Давайте ключи от машины.

Дворецкий принялся копаться в карманах жилетки и через секунду протянул ему ключи. Влад потянулся за ними, но дворецкий неожиданно оскалился:

— Не помнишь меня, сука?

Рука Влада замерла на полдороги, и он понял, что проиграл. И даже не успел среагировать, когда дворецкий свободной рукой со всего маху ударил его в лицо.

Влад упал на пол, глаза застлала красная пелена. Он ничего не видел, не чувствовал, он проваливался в тёмную яму обморока, но ещё успел услышать последнюю фразу дворецкого:

— Ты сдохнешь за то, что сделал с моей женой!

И тогда он, наконец, вспомнил, где видел этого парня.