Бегство в Эдем

Сначала в ней появлялись очаги заражения, но вскоре она сама стала пятнами, оставшимися по недоразумению. Изменился цвет — больше никакой зелени, всё серо-коричневое, даже небо. Местами смог ядовитых испарений был особенно густ — видимо из-за зарывшихся в грунт «коптилок». Там бы противогазы, которые мы давно не снимали, не спасли. Но на удачу такие места были в стороне от дороги.

Да и асфальт потихоньку исчезал, разрушенный старательными «муравьями», и через два дня сошёл на нет.

— Как на Марсе, — будто из бочки пробубнил Виктор из-под противогаза.

Ему никто не ответил. А я подумал, что не похоже Марс — скорее на Луну. Хотя кто там был, чтобы сравнивать? Но знакомая нам Земля исчезла. Теперь мы гости в новорожденном мире, реликты уходящей эпохи, которым до судьбы динозавров осталось совсем чуть-чуть.

Пусть твари сторонились большой открытой воды, делая побережья хрупким, но безопасным пристанищем, землёй обетованной. Пусть небольшие острова стали раем посреди разверзшейся преисподней. Это отсрочка, не больше — после краткой передышки чума возьмёт финальную высоту.

— Прорвёмся! — заявлял Виктор, расстреляв очередную тварь.

Мы не спали двое суток — глаза просто не смыкались, заставляя помимо воли наблюдать за пирующей чумой. Машина останавливалась ненадолго, когда тварей на километр вокруг не было. Залить бензин, сходить по нужде — и вперёд.

— Мы рядом, — сверился я с картой.

Согласно переданным Славой координатам, Супер-Сеятель должен быть на месте одного посёлка. Ориентиров после прошедшей волны тварей не осталось, поэтому смотрели по пройденному километражу. Несмотря ни на что, дорога по-прежнему угадывалась, пусть исчезли асфальт и дорожные знаки. Хребет насыпи оставался различим. Собственно, если бы не он, мы бы наверняка проехали нужный поворот.

— Это там…

От поселка твари ничего не оставили, срыв его до основания. Призрачные контуры фундаментов — вот и всё. Вокруг было непривычно пусто — никаких признаков опасности.

— Туда, — заметила Верка нечто подозрительное.

Мы двинулись вперёд. В центре бывшего посёлка теперь гнездился кратер. Мы с трепетом заглянули за край.

— М-м-мать! — не сдержался Виктор.

Там был Супер-Сеятель… когда-то. Теперь остался лишь его труп. Высохшая туша была похожа на покинутый кокон бабочки.

— Кто это его так? — удивилась Вера.

— Да никто, — спокойно ответил ей Семёныч, присев на корточки и посмотрев вниз, — сам помер.

— Как это сам? — не согласился Виктор.

Вид у него был забавный. Так, наверное, смотрелся бы рыцарь, который неделю начищал до блеска доспехи, полировал меч, кормил овсом верного коня и прощался с любимой, чтобы перед логовом дракона узнать, что чудовище скончалось от инфаркта.

— Как, как … — риторически повторил Семёныч, кидая камешки в труп злейшего врага, — сделал своё дело, да помер. Опоздали мы, братцы.

Слава был не лучше Виктора. Как же — видел себя, наверное, уже спасителем человечества. Нет, твари — это чума. У неё не может быть сердца, которое можно с ненавистью выдрать. Как и не бывает «Повелителей зла».

Вера и Семёныч были безразличны, будто так и надо. Один Виктор обижался, что ему не дали пострелять напоследок.

Я посмотрел на часы. Не помог твой подарок, полковник, видимо кончился в механизме запас удачи. Не по плечу ноша. Не в наших силах даже задержать чуму — самую безжалостную стихию, встреченную человеком.

— А! — отмахнулся Виктор от всего на свете, — Ну, их всех… поехали!

Мы переглянулись и пожали плечами.

— Заводи шарманку, командир, — хохотнул Виктор запрыгивая в кузов.

— Куда подбросить? — улыбнулся «командир», разведя в стороны усы, как тамада растягивает баян.

— Рули домой, — ответил я на задорные взгляды товарищей.

И мы тронулись на север. Никто не смотрел на счётчик топлива. Всё равно горючки слишком мало, и нам не вернуться в землю обетованную, не увидеть вечно уставшего начальника колонны, седого полковника, да и всех остальных. Не в этой жизни — мы выбрали экзамен без права пересдачи. Каждый получит по делам и трудам своим. А теперь нас ждала важная, но очень короткая дорога.

Верка задорно смеялась, подставляясь ветру. И почти сразу потеряла панамку, подхваченную невидимой рукой и унесённую как осенний лист. Раньше я не замечал, какой у неё красивый смех. Мне было достаточно слышать его и смотреть в её нежно улыбавшиеся глаза.

Слава всё сетовал, что нет фотоаппарата. Хотя, кому любоваться на его снимки? Сколько тысяч или даже миллионов лет пройдёт прежде, чем новая биосфера породит нам замену. Вокруг всё опять переменилось. Исчезли «многоножки», «богомолы» и «муравьи». По пустым бескрайним серым полям ползали многотонные жутковатые слизни, оставляющие за собой полосы густой неоднородной слизи, медленно высыхающей на солнце.