Троцкий И Ледоруб

— Смерть ему! Смерть! Смерть!

Особенно усердствовал дедушка Калинин, восторженно подбрасывая к потолку своё пенсне. Один из охранников, вытащив из кобуры пистолет, метким выстрелом разнёс пенсне в пыль. Всё дружно засмеялись шутке. Громче всех смеялся Калинин, близоруконько щурясь и приговаривая:

— Как же я люблю Вас, товарищ Сталин, как люблю! Вы мне прямо как отец родной!

— Вай, дарагой! Правда? Чем докажешь?

— Чем угодно, хоть жизнью… своей семьи!

Сталин со смехом повернулся к охране.

— Эй, биджо! Слишал, что Калинин сказал? Езжай к нэму дамой и расстрэляй всю его сэмью.

Истукан в красных петлицах, не говоря ни слова, развернулся и вышел. Калинин нервно захихикал, оглядывая собравшихся в поисках сочуствия. Члены Политбюро делали вид, что не замечают его.

Товарищ Берия, маслянисто поблескивая змеиными глазками из-под очков, потянул вверх руку с видом примерного ученика.

— Что, Лаврэнтий, ти хочешь нам сказать?

— У меня, товарищ Сталин, предложение касательно этого врага всего прогрессивного человечества, Иудушки Троцкого.

— Ну-ну, ми тэбя вниматэльно слюшаем.

— Фашист-сионист Иудушка Троцкий, как всем нам известно, осквернил благородное холодное оружие кровью какого-то грязного люмпена-попрошайки. Тем самым он опозорил как высокое звание коммуниста, так и партию большевиков, давшую ему, грязному подлецу и выродку, всё, о чём только может мечтать человек. Подавляющим большинством голосов, мы конечно, исключим этого мелкого ренегата и двурушника из наших славных рядов. Так же, как исключили мы фашистских шпионов и буружуазных наймитов, этих грязных, вонючих шакалов: Ежова, Ягоду, Рыкова, Тухлачевского, бухарика Бухарина и прочих отъявленных мерзавцев и дегенератов. Они тоже пошли против нас, бросили свой жалкий вызов трудовому народу, и где они теперь? А? Я вас спрашиваю!

— Ти, Берия, кончай пиздеть как… как Троцкий. Гавари кароче: как ти предлагаешь ликвидировать эту праститутку? Как именно ми вичеркнем его нэ толко из наших рядов, но и из рядов живих ваабще?

Не успел товарищ Берия и рта раскрыть, как со всех сторон понеслись вопли членов Политбюро. Каждый старался ловкой выдумкой обратить на себя внимание великого вождя:

— Повесить собаку!

— Сжечь на медленном огне!

— Утопить в канализации!

— Подвесить за яйца на дирижабль «Максим Горький», который пролетит с ним над всей СССР!

— Накормить тухлой обезьяниной!

— Отправить в Поволжье!

— Выдать Гитлеру!

Товарищ Сталин, покуривая трубку, сделанную из высушенной прямой кишки двурушника Ежова, сурово супился, слушая эти убогие предложения. Да, его соратники не отличались изысканной фантазией.

Товарищ Берия, обозлённый тем, что ему не дали закончить, схватил со стола хрустальный графин и разбил его об голову бесновавшегося рядом товарища Маленкова. Вспыхнула потасовка. Истошно верещал дедушка Калинин, которому Лазарь Каганович наступил на его козлиную бородёнку. На товарища Берию опрокинули книжный шкаф и ударили в висок чугунным бюстом Ленина.

В дверь ворвался избитый, весь в крови, в разодранной вышитой свитке Никита Хрущев. Размахивая вареником, он злобно бросился к товарищу Берии.

— Г-а! Дай-ко я плюну в твои бисовы очи, вражья какашка!

Товарищ Сталин громко хохотал, глядя на эту потешную кутерьму. Вождя радовало, что его соратники могут расслабиться и хоть ненадолго забыть о нелёгких государственных делах. Но он всё-таки был Вождём и знал, что потехе — час, а делу — время. Иосиф Виссарионович сделал знак охране, и энкаведешники (или «сталинские соколы», как их звали в народе) кинулись разнимать дерущихся. Через пару минут всё было кончено.

Все были живы и относительно здоровы. Кроме дедушки Калинина, которого пришлось отправить в ЦКБ — «соколы» нечаянно проломили ему череп и оторвали ухо.

— Ничего, до свадьби заживёт, — дружески пошутил по этому поводу товарищ Сталин.

Никиту Хрущёва как зачинщика безобразия под мудрым руководством товарища Сталина раздели догола, расписали отборной похабщиной и заставили плясать гопака. После чего выбросили в окно. Затем доставили шампанское и девок.

Заседание продолжалось до утра…

Было принято, выражаясь словами Ульянова-Ленина, «архигениальное решение» умертвить Иудушку Троцкого самым позорным предметом на земном шаре. Таковым, с подачи товарища Берии, сочли… ледоруб. Сначала предлагались мясорубка, хоккейная клюшка, плюшевая собачка, галстук Владимира Ильича Ленина, но товарищу Сталину понравился почему-то именно ледоруб. Подходящий нашёлся на складе вещдоков, конфискованных у врагов народа. Он принадлежал раньше племяннику Надежды Константиновны Крупской, инвалиду с рождения. Он охотился с ним за лягушками до тех пор, пока его не репрессировали.