Добавить в моё избранное
26 мин, 57 сек 9770
Огромный двухэтажный особняк начал постепенно отходить ко сну — запирались двери, безмолвные слуги гасили свет в комнатах. Вскоре всё вокруг погрузилось во тьму, и лишь в одной комнате, а именно в спальне мистера Кингстона по-прежнему горел свет. Рассевшись в просторных уютных креслах, мы курили великолепные кубинские сигары, которыми нас угостил хозяин дома, и вели разговор, дабы скоротать время. Мистер Кингстон оказался немногословным, почтенным, респектабельным джентльменом шестидесяти лет с густыми седыми волосами, ростом под семь футов, широкими пудовыми плечами и медленной, размашистой походкой, которой он создавал впечатление, что не хочет торопиться никуда, даже на собственные похороны. В молодые годы он служил во флоте, объездил множество стран, поэтому большая часть времени ушла на его истории, от которых воистину захватывало дух.
— Уже почти час, — сказал мистер Снаут, взглянув на часы. — Пора затушить свет.
Мистер Кингстон кивнул, встал со своего кресла, подошёл к камину в углу комнаты и погасил стоящие на нём свечи. Комната сразу погрузилась в темноту. В первые минуты, не смотря на полосу лунного света, падающего из окна, я не видел решительно ничего, однако постепенно глаза привыкли, и я стал различать силуэты сидящих в полуярде от себя.
— Вы думаете, он клюнул на приманку? — спросил мистер Кингстон, усаживаясь на своё место. Видимо, в темноте он всегда видел так же хорошо, как и при дневном свете.
— Более чем уверен. Если ему нужен этот медальон, то уже совсем скоро он даст о себе знать. — тихо сказал мистер Хит. Комната погрузилась в мёртвую тишину, каждый ушёл в свои размышления, предпочитая не думать о том, что должно было произойти уже совсем скоро. Я сидел в кресле, всё перебирая в уме содержание двух писем, полученных мною сегодня утром. Первое было от мистера Берка — патрон хвалил меня за великолепно проделанную работу, сообщил, что утренний выпуск «Вестника» разошёлся с невероятной быстротой, что издатели из «Нравов Империи» до сих пор кусают локти от досады, и что заслуженное вознаграждение ждёт меня сразу же по прибытии в Лондон. Второе письмо мне принесли от мистера Снаута. Это оказался короткий отчёт, присланный мэру констеблем из Ипсуича — результаты медицинского осмотра тела. Моя версия подтвердилась — садовник действительно погиб от удара неким тупым тяжёлым предметом по затылку, смерть наступила практически мгновенно. Никому другому кроме как таинственному ночному гостю судьи это преступление приписать было невозможно, а это значит, что мы имеем дело не просто с вором, но ещё и с убийцей. От одного этого желание продолжать расследование как-то поубавилось. Но отказываться было уже поздно — револьвер в кармане, силки расставлены…
Я окинул взглядом сидящих. У всех напряжённые лица, нервно дёргающиеся руки. Только мистер Кингстон сохранят более-менее спокойный вид. В полной тишине слышимость была великолепная, и мне казалось, что я слышу, как шелестят листья в лесу в полумиле отсюда.
Наконец откуда-то снизу (хозяйская спальня располагалась на втором этаже) послышался приглушённый стук, будто кто-то стучался в оконную раму. Через секунду всё снова стихло и потом довольно долго ничего не нарушало тишину. Я уставился в одну точку, боясь даже пошевелиться, всё моё тело разом похолодело. На лестнице слышались короткие едва слышимые шаги, но когда некто ступил на площадку, то и они пропали. «Там же постелен ковёр!» — пронеслось у меня в голове. На наше счастье в коридоре никакого ковра не было, и через полминуты едва различимый звук шагов снова разнёсся по комнате. У двери в спальню всё снова стихло — видимо, неизвестный остановился и теперь тщательно вслушивался в тишину, желая удостовериться, что хозяин дома спит. С минуту ничего не было слышно, затем мы снова начали различать удаляющиеся шаги. Не было сомнений, неизвестный шёл к кабинету. Меня поразило его знание устройства дома — он прекрасно знал, где находится спальня, и что кабинет вместе с ней располагается на втором этаже. Но он никогда не бывал в этом доме и просто не мог этого знать. Что же это всё-таки за человек?
В молчании прошло минут десять. Потом мистер Кингстон слегка повернул голову и прошептал так тихо, что это было похоже больше не беззвучное шевеление губ.
— Пора.
Стараясь не шуметь, мы встали с кресел и медленно двинулись в сторону двери. Приоткрыв её так, чтобы не было видно света, мистер Кингстон выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, он вернулся в комнату и знаком велел нам следовать за ним. Коридор оказался не таким коротким, как нам казалось сначала, и то ли потому, что до кабинета было так много комнат, то ли потому, что мы старались идти медленно, чтобы не наделать лишнего шума, это заняло у нас слишком много времени. Но вот, наконец, мы оказались у нужной двери. Из-за деревянной перегородки доносился непонятный шорох и чьё-то учащённое дыхание — очевидно, некто старательно копошится в вещах мистера Кингстона.
— Уже почти час, — сказал мистер Снаут, взглянув на часы. — Пора затушить свет.
Мистер Кингстон кивнул, встал со своего кресла, подошёл к камину в углу комнаты и погасил стоящие на нём свечи. Комната сразу погрузилась в темноту. В первые минуты, не смотря на полосу лунного света, падающего из окна, я не видел решительно ничего, однако постепенно глаза привыкли, и я стал различать силуэты сидящих в полуярде от себя.
— Вы думаете, он клюнул на приманку? — спросил мистер Кингстон, усаживаясь на своё место. Видимо, в темноте он всегда видел так же хорошо, как и при дневном свете.
— Более чем уверен. Если ему нужен этот медальон, то уже совсем скоро он даст о себе знать. — тихо сказал мистер Хит. Комната погрузилась в мёртвую тишину, каждый ушёл в свои размышления, предпочитая не думать о том, что должно было произойти уже совсем скоро. Я сидел в кресле, всё перебирая в уме содержание двух писем, полученных мною сегодня утром. Первое было от мистера Берка — патрон хвалил меня за великолепно проделанную работу, сообщил, что утренний выпуск «Вестника» разошёлся с невероятной быстротой, что издатели из «Нравов Империи» до сих пор кусают локти от досады, и что заслуженное вознаграждение ждёт меня сразу же по прибытии в Лондон. Второе письмо мне принесли от мистера Снаута. Это оказался короткий отчёт, присланный мэру констеблем из Ипсуича — результаты медицинского осмотра тела. Моя версия подтвердилась — садовник действительно погиб от удара неким тупым тяжёлым предметом по затылку, смерть наступила практически мгновенно. Никому другому кроме как таинственному ночному гостю судьи это преступление приписать было невозможно, а это значит, что мы имеем дело не просто с вором, но ещё и с убийцей. От одного этого желание продолжать расследование как-то поубавилось. Но отказываться было уже поздно — револьвер в кармане, силки расставлены…
Я окинул взглядом сидящих. У всех напряжённые лица, нервно дёргающиеся руки. Только мистер Кингстон сохранят более-менее спокойный вид. В полной тишине слышимость была великолепная, и мне казалось, что я слышу, как шелестят листья в лесу в полумиле отсюда.
Наконец откуда-то снизу (хозяйская спальня располагалась на втором этаже) послышался приглушённый стук, будто кто-то стучался в оконную раму. Через секунду всё снова стихло и потом довольно долго ничего не нарушало тишину. Я уставился в одну точку, боясь даже пошевелиться, всё моё тело разом похолодело. На лестнице слышались короткие едва слышимые шаги, но когда некто ступил на площадку, то и они пропали. «Там же постелен ковёр!» — пронеслось у меня в голове. На наше счастье в коридоре никакого ковра не было, и через полминуты едва различимый звук шагов снова разнёсся по комнате. У двери в спальню всё снова стихло — видимо, неизвестный остановился и теперь тщательно вслушивался в тишину, желая удостовериться, что хозяин дома спит. С минуту ничего не было слышно, затем мы снова начали различать удаляющиеся шаги. Не было сомнений, неизвестный шёл к кабинету. Меня поразило его знание устройства дома — он прекрасно знал, где находится спальня, и что кабинет вместе с ней располагается на втором этаже. Но он никогда не бывал в этом доме и просто не мог этого знать. Что же это всё-таки за человек?
В молчании прошло минут десять. Потом мистер Кингстон слегка повернул голову и прошептал так тихо, что это было похоже больше не беззвучное шевеление губ.
— Пора.
Стараясь не шуметь, мы встали с кресел и медленно двинулись в сторону двери. Приоткрыв её так, чтобы не было видно света, мистер Кингстон выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, он вернулся в комнату и знаком велел нам следовать за ним. Коридор оказался не таким коротким, как нам казалось сначала, и то ли потому, что до кабинета было так много комнат, то ли потому, что мы старались идти медленно, чтобы не наделать лишнего шума, это заняло у нас слишком много времени. Но вот, наконец, мы оказались у нужной двери. Из-за деревянной перегородки доносился непонятный шорох и чьё-то учащённое дыхание — очевидно, некто старательно копошится в вещах мистера Кингстона.
Страница
6 из 8
6 из 8
