24 мин, 40 сек 19708
Может быть, мне сообщить куда следует, что свои обязанности ты больше выполнять не в силах?»
И тут же пришло неожиданно яркое прозрение — если я сейчас сдохну, Катя останется одна! Одна в этом огромном, бездушном ублюдочном мире, где без меня гарантированно пропадет!
Я взвыл отчаянно. Оттолкнулся от стены, тараня дикую. Ударил двумя руками, разбил костяшки обо что-то твердое. Тут же прыгнул в сторону. Больно ударился плечом о пол, перекатился на спину и рванул из-за пояса револьвер.
Стрига передвигалась устрашающе быстро! Секунду назад она заваливалась на спину, от моего внезапного маневра потеряв равновесие, и вот уже тварь выгибается дугой, становится на «мостик» и делает сальто через голову. Тут же, абсолютно без паузы, падает на корточки и выталкивает тело, словно змея, в смертоносный бросок.
На спусковой крючок я надавил скорее инстинктивно, чем осознанно. Револьвер тряхнуло, в запястье ударила отдача. Раз, другой, третий…
Дикую отбросило, она задергалась под пулями, ее опрокинуло.
Пять раз я палил, не прекращая орать, вымещая пережитый страх. Стригу прижало к стене, сорок пятый калибр не слишком пробивной, но обладает потрясающим останавливающим действием. Грудную клетку дикой буквально перемололо…
И все же я знал, что последний выстрел должен быть в голову.
Титаническим усилием воли я заставил себя остановиться. От грохота выстрелов уши словно ватой заткнули. Дрожащей рукой я прицелился.
Стрига уже трясла башкой, пытаясь подняться.
Последний выстрел прозвучал удивительно тихо. Оглушенный пальбой, я скорее ощутил его по отдаче.
В лоб стриге словно долбанули кувалдой, в кости появилась здоровенная дыра, затылок взорвался.
Несколько раз дернувшись, тварь затихла. Длинные пальцы на ее ногах свело судорогой агонии, сделав их похожими на когти стервятника…
Трясущимися руками я отщелкнул барабан, на пол со звоном посыпались отработанные гильзы. Предварительно набранным захватом перезарядил револьвер. Все это время в голове пульсировала только одна мысль:
«В жопу твои нотации, Берт! В жопу тебя и твою работу! В жопу!»
С трудом я поднялся, охнул от боли в побитом теле.
Комната напоминала декорации к фильму «Дом тысячи трупов». Изуродованные тела, вонь разложения, темная кровища с осколками костей. В крови все: стены, пол, забрызган массажный стол, даже на потолке черные брызги. От кислой пороховой гари дерет горло кашель. В лучших традициях курильщика, я решил бороться с ним сигаретами. Достал из кармана смятую в комок пачку. Долго шарил в поисках уцелевшей сигареты. Наконец, нашел, но трясущимися непослушными пальцами переломил.
— Твою мать, Бертрезен! — закашлялся я. — Сука!
Пришлось вкручивать обломок сигареты в фильтр, долго не получалось. В конце концов, чиркнув зажигалкой, я затянулся. Выпустив к потолку сизую струю, сразу подумал о бутылке виске, припрятанной у меня в бардачке…
«Нет, Олежа… — я мысленно отвесил себе оплеуху. — Сначала работа. Работа, слышишь, Берт? Вначале я разгребу тут за тебя это дерьмо!»
Докуренная до фильтра сигарета обожгла губы, я выматерился. Раздавив окурок каблуком, отправился на поиски обреза. И только после этого похромал в коридор.
Беглый обыск массажного салона ничего не дал. Нашлись еще два трупа. А оставшаясяв живых пара мужиков крепко дрыхла. Видимо, бедняг опоили какой-то гадостью, оставив на потом.
Диких, как я и предполагал, больше не было. Не обнаружились и охранники. А ведь должны были. Но на все вопросы ответила открытая дверь черного хода, найденная в задней части салона.
Я на всякий случай выглянул, лица коснулась прохлада. Заполненная ночью подворотня, словно кишка, уводила куда-то в лабиринты улиц. Кроме мусорных баков и крыс, больше в ней никого не было.
— Ничего, — прохрипел я. — Это уже работа Берта — искать эту сволочь. Я свое дело выполнил…
Тщательно заперев заднюю дверь, я, вернувшись в коридор, опустился на корточки перед разгромленной комнатой. Из кармана появился мобильник, я вызвал меню текстовых сообщений. Набирая послание, косился на лениво бьющееся сердце в развороченной груди первой стриги…
Группа биологической зачистки прибыла по графику — через семь минут. Не знаю уж, как разбираются с полутрупами эти парни в белых комбинезонах, может, сжигают в крематориях? Мне было пофиг.
Я впустил тройку экспертов, которую охраняли двое ментов. Из тех, кто подчиняется Клиру.
— Ох, господи милосердный, — с радостной улыбкой оглядел побоище «биолог», крупный мужик с пивным брюхом и лысиной. — Вот так подарочек!
Я взглянул с недоумением, чтобы через секунду пожалеть о вопросе:
— Давно хотел попробовать трахнуть одну такую, — облизнул губы «биолог», указывая на полудохлую стригу. — Да после вас, клириков, целые задницы редко остаются.
И тут же пришло неожиданно яркое прозрение — если я сейчас сдохну, Катя останется одна! Одна в этом огромном, бездушном ублюдочном мире, где без меня гарантированно пропадет!
Я взвыл отчаянно. Оттолкнулся от стены, тараня дикую. Ударил двумя руками, разбил костяшки обо что-то твердое. Тут же прыгнул в сторону. Больно ударился плечом о пол, перекатился на спину и рванул из-за пояса револьвер.
Стрига передвигалась устрашающе быстро! Секунду назад она заваливалась на спину, от моего внезапного маневра потеряв равновесие, и вот уже тварь выгибается дугой, становится на «мостик» и делает сальто через голову. Тут же, абсолютно без паузы, падает на корточки и выталкивает тело, словно змея, в смертоносный бросок.
На спусковой крючок я надавил скорее инстинктивно, чем осознанно. Револьвер тряхнуло, в запястье ударила отдача. Раз, другой, третий…
Дикую отбросило, она задергалась под пулями, ее опрокинуло.
Пять раз я палил, не прекращая орать, вымещая пережитый страх. Стригу прижало к стене, сорок пятый калибр не слишком пробивной, но обладает потрясающим останавливающим действием. Грудную клетку дикой буквально перемололо…
И все же я знал, что последний выстрел должен быть в голову.
Титаническим усилием воли я заставил себя остановиться. От грохота выстрелов уши словно ватой заткнули. Дрожащей рукой я прицелился.
Стрига уже трясла башкой, пытаясь подняться.
Последний выстрел прозвучал удивительно тихо. Оглушенный пальбой, я скорее ощутил его по отдаче.
В лоб стриге словно долбанули кувалдой, в кости появилась здоровенная дыра, затылок взорвался.
Несколько раз дернувшись, тварь затихла. Длинные пальцы на ее ногах свело судорогой агонии, сделав их похожими на когти стервятника…
Трясущимися руками я отщелкнул барабан, на пол со звоном посыпались отработанные гильзы. Предварительно набранным захватом перезарядил револьвер. Все это время в голове пульсировала только одна мысль:
«В жопу твои нотации, Берт! В жопу тебя и твою работу! В жопу!»
С трудом я поднялся, охнул от боли в побитом теле.
Комната напоминала декорации к фильму «Дом тысячи трупов». Изуродованные тела, вонь разложения, темная кровища с осколками костей. В крови все: стены, пол, забрызган массажный стол, даже на потолке черные брызги. От кислой пороховой гари дерет горло кашель. В лучших традициях курильщика, я решил бороться с ним сигаретами. Достал из кармана смятую в комок пачку. Долго шарил в поисках уцелевшей сигареты. Наконец, нашел, но трясущимися непослушными пальцами переломил.
— Твою мать, Бертрезен! — закашлялся я. — Сука!
Пришлось вкручивать обломок сигареты в фильтр, долго не получалось. В конце концов, чиркнув зажигалкой, я затянулся. Выпустив к потолку сизую струю, сразу подумал о бутылке виске, припрятанной у меня в бардачке…
«Нет, Олежа… — я мысленно отвесил себе оплеуху. — Сначала работа. Работа, слышишь, Берт? Вначале я разгребу тут за тебя это дерьмо!»
Докуренная до фильтра сигарета обожгла губы, я выматерился. Раздавив окурок каблуком, отправился на поиски обреза. И только после этого похромал в коридор.
Беглый обыск массажного салона ничего не дал. Нашлись еще два трупа. А оставшаясяв живых пара мужиков крепко дрыхла. Видимо, бедняг опоили какой-то гадостью, оставив на потом.
Диких, как я и предполагал, больше не было. Не обнаружились и охранники. А ведь должны были. Но на все вопросы ответила открытая дверь черного хода, найденная в задней части салона.
Я на всякий случай выглянул, лица коснулась прохлада. Заполненная ночью подворотня, словно кишка, уводила куда-то в лабиринты улиц. Кроме мусорных баков и крыс, больше в ней никого не было.
— Ничего, — прохрипел я. — Это уже работа Берта — искать эту сволочь. Я свое дело выполнил…
Тщательно заперев заднюю дверь, я, вернувшись в коридор, опустился на корточки перед разгромленной комнатой. Из кармана появился мобильник, я вызвал меню текстовых сообщений. Набирая послание, косился на лениво бьющееся сердце в развороченной груди первой стриги…
Группа биологической зачистки прибыла по графику — через семь минут. Не знаю уж, как разбираются с полутрупами эти парни в белых комбинезонах, может, сжигают в крематориях? Мне было пофиг.
Я впустил тройку экспертов, которую охраняли двое ментов. Из тех, кто подчиняется Клиру.
— Ох, господи милосердный, — с радостной улыбкой оглядел побоище «биолог», крупный мужик с пивным брюхом и лысиной. — Вот так подарочек!
Я взглянул с недоумением, чтобы через секунду пожалеть о вопросе:
— Давно хотел попробовать трахнуть одну такую, — облизнул губы «биолог», указывая на полудохлую стригу. — Да после вас, клириков, целые задницы редко остаются.
Страница
6 из 8
6 из 8