Остров Голодных Скал

Скромный свет лампадки столкнулся с такой тьмой, рассеять которую оказалось почти невозможно. Сенька полез в карман за фонариком, но на пол пути его рука замерла. А стоит ли освещать этот мрак?

Сначала Сенька увидел огромную абрикосовую косточку, она будто плавала в гнилой мякоти, заманчиво поблескивая гранями. Сотни странных имен застыли на ней, в равнодушном спокойствии.

Арсений дотронулся до камня. Холодный! Дрожь прошла по пальцам, возбуждая нервные окончания и любопытство.

— Странное место, — пробормотал Сенька себе под нос.

— В незапамятные времена злой демон нагонял ужас на Русские земли. Князья и церковь не могли с ним справиться, и никто, никогда не мог его убить. Тогда тайный монастырский совет решился на отчаянный шаг. Они вызвали волшебника из Земноморья. Несколько самых сильных воевод отправились с ним на этот остров. С огромными усилиями им удалось поймать демона.

— Как? — спросил Сенька.

Камень будто бы зашевелился, на стену пала тяжелая тень.

— Серебро! — сказал Священник. — Демоны боятся серебра. Чародей приказал изготовить копья из этого металла, а когда лукавый был загнан в угол, чародей обманом узнал его имя. Если ты называешь демона по имени, ты становишься его хозяином.

— И что произошло потом? — нетерпеливо перебил Сенька.

— Перед тем, как исчезнуть, демон успел нацарапать своё имя на камне.

— Значит, любой, кто прочтет это имя, может вызвать его опять?

— Ты почти прав, Арсений. И волшебник не мог этого допустить. Он покрыл камень именами других демонов, чтобы сбить любопытных с толку. Это место стало пещерой, в которой мы с тобой находимся. Много веков остров донимали черти. Они хотели освободить своего хозяина, и как видишь, каким-то образом им это удалось.

— А что стало с волшебником?

— Остался жить на Руси. Его судьба не отражена в летописях, церковь не могла скомпрометировать себя подобным образом. Обращение к магии есть обращение ко злу, но… если так случилось, значит на то была воля Божия.

Камень, спавший много веков, вновь подал признаки жизни. Пещера напоминала о тех временах, когда не было света и газа, и любой огонь мог потухнуть от сквозняка, и больше не загореться.

Когда мальчик и священник покинули пещеру, лес охватила черная мгла. Дорога, плутавшая меж деревьев растворилась в тумане, а там, где ещё пол часа назад была опушка сейчас валялись лишь сломанные ветки.

«Даже мошкара разлетается от силы Божей» — подумал Арсений, усмехнувшись. Облачко черных точек ринулось прочь, воющие тонким фальцетом комары исчезли в роще. Быть может, их смутил ладан, или мерно покачивающаяся тень от лампадки. Мрак по бокам создавал полное ощущение иллюзии происходящего. Где это всё? Сцена, театр, или сон? И лишь трепет поджилок был реальным.

Из-за кустов волчьей ягоды показался старый погост.

«Кем были эти люди» — подумал Арсений. — И почему кресты на могилах стоят вверх ногами?»

— Я начну ритуал, — неожиданно сказал священник. — А ты сиди тихо, и ничего не бойся, даже если будет очень страшно.

Сенька похолодел до костей. Обычно после таких слов происходит что-то страшное. Он присел и вцепился в ствол толстого дерева, а потом мигом отпрянул. Кора пульсировала, словно плоть! В ней текла черная жизнь, древесное волокно распухло от паразитов. Одно неосторожное движение, и на колени, на шею, и на лицо выпадут тысячи личинок, жуки, кровососущие твари, маленькие, склизкие создания.

Зазвучали молитвы, священник начал ритуал, на крестах и земле появились капли святой воды.

«Что он делает? — подумал мальчик. — Может быть, поминает умерших?»

Арсений не знал, что этому странному ритуалу обучают далеко не в каждой семинарии. Урбанизированная церковь забыла об отдаленных уголках земли, куда прогресс ещё не поспел, и древние мифы живут вне времени. Как и много веков назад, моровые девы стягиваются к домам больных, закрыв глаза косматыми волосами. Их станы мокнут под дождем, а тонкие руки качают маленьких, коричневых мумий без лица. Как и прежде тролли прячутся под ветхими мостиками, щипая за ноги путников. А на таинственном острове, в глубокой пещере, лежит камень, покрытый запретными именами…

Отец Василий сложил три перста, и снова окрестил воздух перед собой. Его равномерное дыхание, и странные молитвы успокоили мальчика. Положив голову на плечо, он наблюдал за священником уже одним глазом, растворяясь в томительной дреме.

Внезапно, что-то пошло не так.

Сенька почувствовал знакомый прилив ужаса. В какой-то момент он увидел лишь бледный, тощий силуэт, мчащийся вперед на красных облаках. Но когда у «облаков» явно проступили круглые рты, и лапы с присосками, стало ясно, что ужас — это самое нелепое описание того, что творилось в душе. Сон как рукой сняло. Внутренности полыхали огнём, горячим, и одновременно холодным.