Двоедушник

— Железякой ногу проткнул. Ботинок пришлось срезать.

— Смотайся в больницу, проведай его и передай, чтоб лишнего не болтал, пока я со страховой не утрясу.

Получив чрезвычайно важное и откровенно секретное поручение, помощник машиниста оживился и спросил:

— Петр Петрович, а что-нибудь слышно про премию за полугодие?

— Иди уже! — прикрикнул начальник станции. — Не нервируй меня.

В пятидесяти метрах от места аварии, прислонившись к капоту служебной «Калины», стояли двое оперативников. Володя Миккоев неделю как находился в отпуске, однако, услышав, что сгинула его головная боль, вечно фигурировавшая в полицейских сводках в образах Геши и Дюши, прилетел в отдел с утра пораньше.

— Разве могли они подумать, что над их трупами будет колдовать дежурная группа в полном составе? — спросил он у Макарова.

— Не, не думали, — ответил Сергей Макаров, кривясь от мучавшей его зубной боли. — Для этого нужно мозг иметь, а у Геши с Дюшей в лучшем случае был мозжечок, не дававший при ходьбе падать.

— Смотри, как следак суетится, — указал рукой Миккоев. — Сто лет его таким не видел.

— Полковник приказал. На него руководство железной дороги выходило, просило все оформить правильно и побыстрее. Вроде как убытки им нужно будет списать или страховкой покрыть. Не знаю подробностей. Особо не вдавался.

— Представляешь, Геша и Дюша, — вздохнул Миккоев, словно вспоминал своих очень близких товарищей. — Придурки редкостные да и жулики конченые, но ведь все равно люди. А тут дежурная группа копошится, землю носом роет, фотографирует в разных ракурсах и протокол пишет только из-за будущего оформления убытков. Не из-за смерти людей.

— Кто как жил, — начал было Макаров, но десну у разболевшегося зуба задергало. Постукивая по щеке пальцами, он через какое-то время закончил свою мысль: — Глянь, как мужики локомотив многострадальный осматривают. Это потому, что он пользы принес куда больше, чем Геша с Дюшей вместе взятые. Так что судьба двух кретинов не озаботит даже их родственников.

Володя Миккоев кивнул, соглашаясь. Зная погибших, как облупленных, он с одинаковой степенью уверенности предполагал две версии их гибели: несчастный случай в состоянии опьянения или убийство, лишь обставленное как несчастный случай. Впрочем, копаться и разбирать версии ему совершенно не хотелось. Просто было интересно. Судя по пытливому взгляду Макарова, и тому хотелось бы знать правду, не напрягаясь и, возможно, без намерения в дальнейшем посвящать кого-то в истину.

Проследив за взглядом коллеги, Володя увидел на столбе и стене ближайшего к ним склада черные прямоугольные коробочки камер видеонаблюдения на поворачивающихся штативах.

— Серёг, они не в эту сторону направлены, — сказал он, — и видно, что не автоматические.

— А вдруг? — подмигнул Макаров, и его веселость как корова языком слизнула, когда невидимая раскаленная игла вонзилась в зубной нерв.

Магазин-студия, в которой хозяйничал Николай Пиминов, располагалась на первом этаже жилого дома. Лестница ничем не выделялась, а вот урна заслуживала внимания, поскольку являла собой подлинное произведение искусства. Дракон с маленьким телом и широко распахнутой пастью на непропорционально огромной голове смотрел на остановившихся оперативников четырьмя красными глазами.

— Как еще не уперли? — риторически обратился к самому себе Миккоев, подмечая хлипкую цепь, приковывавшую урну к лестнице и замаскированную под хвост дракона.

— Наверное, на ночь внутрь заносит, — сказал Макаров. — Сейчас познакомишься и спросишь.

Три окна студии были закрыты щитами с рисунками, изображавшими простые сюжеты: орк с топором, змей в китайском стиле, атакующий европейского рыцаря в тяжелых доспехах, эльф с луком, замерший на фоне зелени дикого леса. Щит со змеем и рыцарем был сильно испорчен кривым граффити, который Николай Пиминов хотел стереть, но только размазал.

Прочитав вывеску над дверью, Володя Миккоев быстро сообразил, что внутри он вряд ли отыщет орков, эльфов и рыцарей. Вывеска на русском и английском гласила: «Магазин-студия «Лавка ужасов».

Внутри помещение казалось значительно больше, чем предполагалось с улицы. Вдоль стен высились явно самодельные витрины из стекла и деревянных реек, расписанных замысловатыми орнаментами. Несмотря на то, что с потолка во множестве свисали разного рода страшилы, образуя подобие сталактитов, потолок в два с половиной метра не чудился низким, свойственным обычной хрущевке.

Большинство товаров, продаваемых Пиминовым, относилось к категории копеечных китайских игрушек — чудищ, чаще всего из пластика, которых он заказывал через интернет. Независимо от того, насколько бережно с ними обращаешься, такие игрушки-страшилы ломаются быстрее, чем ты их получаешь почтой.

Картины и аксессуары для компьютеров и телефонов не висели по стенам, а были выставлены в витринах.