Понедельник — день тяжёлый. За выходные дни неуспевшие пройти перемол трупы успевали серьёзно разложиться, и от вздутых тел шёл особый смрад. Впрочем, Дик работал на Давилке уже не первый день и давно успел принюхаться к трупному запаху…
24 мин, 8 сек 19316
К тому же сегодня привезли исключительно партию из человеческого материала, и скидывать его в Давилку было куда легче, чем вздутые трупы крупных животных.
Дик ухватил чьи-то широко раставленные руки и стал стаскивать труп из огромной бесформенной груды тел. Скрюченное посиневшее тело, по всей видимости, в прошлом принадлежало женщине средних лет: слипшиеся от крови длиные волосы, набитые вонючей жижей глазницы, из открытого рта ощетинились почерневшие от копоти и разложения зубы. Для Дика рабочий материал давно потерял свой возраст и пол. Теперь это была пища для Давилки. Давилкой на бойне назывался огромный мощный механизм, переваривающий в своих недрах с помощью мощных валиков, едких химикатов и температурного режима мёртвую плоть. Никто не знал чей гениальный ум придумал сей механизм. Хотя упорно ходили слухи, что Давилка — дело рук прищельцев, которым и скармливалась продукция перемола.
Давилка была специально установлена возле гнилушки. Это странное место было найдено несколько лет назад на общегородкой свалке. Поначалу стали пропадать бездомные, которым разрешалось ковыряться в горах мусора. Администрация не обращала внимания на душераздирающие вопли, которые периодически оглашали территорию свалки. Бездомные часто дрались между собой за найденный хлам, нередко дело доходило до поножовщины. Но затем поползли слухи, что на свалке обитает чудовище, настоящее порождение ада, обитающее под землёй. Мол, тварь периодически вылезает из своего логова и охотится на незадачливых «искателей мусорных сокровищ». Администрация свалки обратилась в полицию лишь когда были обнаружены останки работника свалки — обглоданный кусок ноги. В результате расследования был найден болотистый участок земли, который людская молва назвала «гнилушкой». Почва под ногами там была нетвёрдой и ходила ходуном как на болоте. Иногда на гнилушке появлялись кровавые лужицы, под которыми бурлила странная жизнь — адская смесь из кровавой плоти, жирных жёлтых червей и прочей совершенно непонятной гадости. Любое живое существо, попавшее на территорию гнилушки имело не малые шансы застрять в этом кровавом болоте и быть пожранным этим странным существом. Гнилушка затягивала жертву в свои кровавые недра постепенно, методично разъедая её живую плоть своими гнилостными соками.
В эту гнилушки и приходилось навещать Дику, раз за разом скидывая туда полученный продукт от переработки трупного материала — плотно спрессованные, замороженные брикеты, результат работы Давилки. Брикетики рассасывались вонючей зелёной жижей за считанные минуты. Дик старался держаться подальше от опасного места, которое он про себя называл входом в Ад.
Дик попал на эту работу совершенно случайно. Текучка кадров на Давилке была жуткая. Никто долго не выдерживал такую специфическую работу: у работников либо ехала крыша, либо они сами становились лакомой пищей для Давилки, случайно попадая под её мощные жернова. Кто-то из охранного начальства заприметил странноватого паренька. Он выделялся в стонущей галдящей толпе обречённых своей полнейшей отрешённостью, своим тупым безразличием к происходящему. Так выглядят люди, потерявшие всё, что было им когда-то дорого, перенёсшие неимоверные лишения и испытания, притупившие боль и искоренившие какую-либо надежду на что-то лучшее.
Вот уже более трёх месяцев Дик исправно выполнял свои обязанности кормильца Давилки. Немыслимый срок для такой работы. Спасала отрешённость и безразличие ко всему происходящему. Движения были чёткими и выверенными как у робота. Дик, фактически, и превратился то ли в робота, то ли в бездушного зомби, не способного на ошибки, совершаемые нервным и испуганным человеком.
Наступающий день не предвещал ничего хорошего. Впрочем, тяжело было от такой работы ожидать приятных перемен. Дик равнодушно швырял в Давилку, и трупы стариков, и трупики младенцев. Хруст костей и брызги кроваво-гнилой жижи не пугали и не вызывали рвотных реакций. Обычная тупая работа.
К Дику подошёл Хромой Гарри, начальник Давилки, такой же странный тип как и все работники необычного предприятия. Он принимал рабочий материал, выполнял множества поручений своих хозяев, следил за исправной работой механизмов и «чистотой» рабочего места.
— Сегодня работаем с двойной нагрузкой. Нужно к вечеру успеть переработать весь материал. Ты меня слышишь?
Дик равнодушно кивнул головой. Хромой Гарри принялся внимательно следить за действиями своего работника, насколько правильно и быстро тот скидывает в пасть Давилки окоченевшие трупы. Он долго и равнодушно взирал на размеренные движения парня, пока не произошло нечто совершенно непонятное. Неожиданно его физиономия исказилась гримасой отчаяния и неимоверного горя.
— Что ты делаешь?
— Что я делаю? — Дик в недоумении взглянул на своего хозяина, держа в руках окоченевший труп девочки.
— Останови машину! — завопил Хромой Гарри и кинулся к пульту управления.
Дик ухватил чьи-то широко раставленные руки и стал стаскивать труп из огромной бесформенной груды тел. Скрюченное посиневшее тело, по всей видимости, в прошлом принадлежало женщине средних лет: слипшиеся от крови длиные волосы, набитые вонючей жижей глазницы, из открытого рта ощетинились почерневшие от копоти и разложения зубы. Для Дика рабочий материал давно потерял свой возраст и пол. Теперь это была пища для Давилки. Давилкой на бойне назывался огромный мощный механизм, переваривающий в своих недрах с помощью мощных валиков, едких химикатов и температурного режима мёртвую плоть. Никто не знал чей гениальный ум придумал сей механизм. Хотя упорно ходили слухи, что Давилка — дело рук прищельцев, которым и скармливалась продукция перемола.
Давилка была специально установлена возле гнилушки. Это странное место было найдено несколько лет назад на общегородкой свалке. Поначалу стали пропадать бездомные, которым разрешалось ковыряться в горах мусора. Администрация не обращала внимания на душераздирающие вопли, которые периодически оглашали территорию свалки. Бездомные часто дрались между собой за найденный хлам, нередко дело доходило до поножовщины. Но затем поползли слухи, что на свалке обитает чудовище, настоящее порождение ада, обитающее под землёй. Мол, тварь периодически вылезает из своего логова и охотится на незадачливых «искателей мусорных сокровищ». Администрация свалки обратилась в полицию лишь когда были обнаружены останки работника свалки — обглоданный кусок ноги. В результате расследования был найден болотистый участок земли, который людская молва назвала «гнилушкой». Почва под ногами там была нетвёрдой и ходила ходуном как на болоте. Иногда на гнилушке появлялись кровавые лужицы, под которыми бурлила странная жизнь — адская смесь из кровавой плоти, жирных жёлтых червей и прочей совершенно непонятной гадости. Любое живое существо, попавшее на территорию гнилушки имело не малые шансы застрять в этом кровавом болоте и быть пожранным этим странным существом. Гнилушка затягивала жертву в свои кровавые недра постепенно, методично разъедая её живую плоть своими гнилостными соками.
В эту гнилушки и приходилось навещать Дику, раз за разом скидывая туда полученный продукт от переработки трупного материала — плотно спрессованные, замороженные брикеты, результат работы Давилки. Брикетики рассасывались вонючей зелёной жижей за считанные минуты. Дик старался держаться подальше от опасного места, которое он про себя называл входом в Ад.
Дик попал на эту работу совершенно случайно. Текучка кадров на Давилке была жуткая. Никто долго не выдерживал такую специфическую работу: у работников либо ехала крыша, либо они сами становились лакомой пищей для Давилки, случайно попадая под её мощные жернова. Кто-то из охранного начальства заприметил странноватого паренька. Он выделялся в стонущей галдящей толпе обречённых своей полнейшей отрешённостью, своим тупым безразличием к происходящему. Так выглядят люди, потерявшие всё, что было им когда-то дорого, перенёсшие неимоверные лишения и испытания, притупившие боль и искоренившие какую-либо надежду на что-то лучшее.
Вот уже более трёх месяцев Дик исправно выполнял свои обязанности кормильца Давилки. Немыслимый срок для такой работы. Спасала отрешённость и безразличие ко всему происходящему. Движения были чёткими и выверенными как у робота. Дик, фактически, и превратился то ли в робота, то ли в бездушного зомби, не способного на ошибки, совершаемые нервным и испуганным человеком.
Наступающий день не предвещал ничего хорошего. Впрочем, тяжело было от такой работы ожидать приятных перемен. Дик равнодушно швырял в Давилку, и трупы стариков, и трупики младенцев. Хруст костей и брызги кроваво-гнилой жижи не пугали и не вызывали рвотных реакций. Обычная тупая работа.
К Дику подошёл Хромой Гарри, начальник Давилки, такой же странный тип как и все работники необычного предприятия. Он принимал рабочий материал, выполнял множества поручений своих хозяев, следил за исправной работой механизмов и «чистотой» рабочего места.
— Сегодня работаем с двойной нагрузкой. Нужно к вечеру успеть переработать весь материал. Ты меня слышишь?
Дик равнодушно кивнул головой. Хромой Гарри принялся внимательно следить за действиями своего работника, насколько правильно и быстро тот скидывает в пасть Давилки окоченевшие трупы. Он долго и равнодушно взирал на размеренные движения парня, пока не произошло нечто совершенно непонятное. Неожиданно его физиономия исказилась гримасой отчаяния и неимоверного горя.
— Что ты делаешь?
— Что я делаю? — Дик в недоумении взглянул на своего хозяина, держа в руках окоченевший труп девочки.
— Останови машину! — завопил Хромой Гарри и кинулся к пульту управления.
Страница
1 из 7
1 из 7