Добавить в моё избранное
27 мин, 51 сек 9607
На моей руке остались розоватые полумесяцы.
— И что?
— Что-что, — передразнил он, качая головой, — назад меня приволакивали, привозили и притаскивали, вот что! Отсюда ходу нет. Это… Это клетка.
— Нет, — сердился я. — Я не могу здесь сидеть!
— … сколько тебе лет? — вдруг спросил он, подняв на меня глаза. Я осекся. До моего больного сознания только сейчас дошло, что мы треплемся, как ни в чем не бывало, с этим странным рыжим… Назвать его человеком у меня язык не поворачивался. Он ни с кем не говорил, кроме Сида. Всегда сидел и молчал. Или спал. Или… исчезал ненадолго, черт знает куда, а потом появлялся, как ни в чем не бывало. Я не спрашивал Сида о нем, потому что мне было на него наплевать, так же как и на всех, кто здесь был. Я хотел вернуться домой. И мне было страшно оттого, что я один не_пойми_где и среди не_пойми_кого, и никто об этом не догадывается…
Он выжидающе глядел на меня.
— Девятнадцать… Почти, — кашлянув, добавил я.
— Мда, жаль.
— Что?
— Жаль, что промотаешь лучшие годы своей жизни здесь, ты еще молод, — сказал он, поднявшись и собираясь уходить.
— Подожди! — я схватил его за край рубахи. Он удивленно глянул на меня сверху вниз. — Где здесь выход?
— Выхода нет.
— Не лги, — серьезно проговорил я. — Ты же бежал!
— Но я ведь вновь здесь, насколько ты мог заметить. — Он театрально развел руками.
— Просто скажи, и я отстану.
— Я уже всё сказал. Отпусти. — Он потянул край рубашки в сторону.
— Не пущу, пока не скажешь! — сердито прикрикнул я, вцепившись в него второй рукой. Еще немного и я готов был вцепится ему в волосы. Он действовал на меня. Не знаю как, но он играл на моих нервах, хотя при этом не делал ничего такого что могло бы меня так злить. Он был… обычным в этом плане. Но было что-то, какая-то шпилька давила на мой мозг. И эта шпилька шла от него. Он что, гипнотизер из цирка, черт возьми?!
— Пусти, — все так же спокойно сказал он, выдернул край одежды из моих пальцев и ушел. Я так и остался сидеть с согнутыми руками, замотанный в простыню, тупо глядя на дверь. Потом опомнился и показал ему вслед птичку из кулака и среднего пальца. Рэй был спокойным. Очень. Казалось, будто он нажрался колес и превратился в танк, который ничем не пробьешь. Я ума приложить не мог, чем же можно его разозлить или развеселить. «Да и зачем мне это», — мысленно прервал я поток глупых мыслей и стал одеваться. Более оставаться здесь не имело смысла. Нельзя. Я вовсе не собирался торчать тут всю оставшуюся часть жизни, сидя в какой-то палате и глядя сквозь решетку, как зэк.
За эти дни я почти не выходил из комнаты. Я знал только, где была полузагаженная столовая и сортиры, в которых уборщиков было не видать со времен Первой Мировой войны… В соседнем крыле здания, как и на втором этаже, я не разу не был. Да и не хотел. Наша, то есть, Сида и Рэя, палата находилась в самом закутке. Этого-то мне и хватило. Я зашнуровал ботинки, натянул футболку, вдел в джинсы ремень с бляшкой, взятый у Сида, и вышел. Оглядевшись в коридоре и убедившись, что никого нет, и все ушли на завтрак в столовую, я повернул в противоположную сторону и подошел к двойным заколоченным дверям. Пожарный выход. Ну да, а что вы видели здание без пожарных выходов?! Я толкнул дверь, которая, естественно, была закрыта. Я еще раз огляделся и наподдал со всей силы ногой, потом попытался вышибить дверь с разбегу плечом. Не буду смешить, я не сорвал ее с петель, этого не позволяло мое хилое телосложение, но, по крайней мере, язычок в замке я из паза почти выбил. Дальнейшее — дело техники. И всё было бы так хорошо и замечательно, если бы не… одно обстоятельство. Прошмыгнув за дверь, я не обнаружил там ни лестницы, ни улицы, ничего. Кроме еще одной двери. Открытой. Но куда? Прямо за ней была железная стенка! Я не мог поверить своим глазам. А что эти чудаки собираются делать при пожаре? Просачиваться сквозь решетки?!
Свет падал мне на ботинки и на бетонные плиты пола. Я провел рукой по железной загородке, прильнул к ней ухом и постучал. Полая. Там, за ней, была пустота. Солнечные лучи падали с улицы в щель между стеной здания и этой железной штукой. Я посмотрел в проем и понял, что это была никакая не загородка, а фургон. Старый такой фургончик, железный. Не трейлер для жилья, а именно фургон для перевозки. Вход, очевидно, находился с другой стороны. А окошки — с этой. Я мигом смекнул, что к чему. «Главное не застрять», — подумалось мне. Изловчившись, я кое-как протиснулся в проем между фургоном и стеной и, подтянувшись, повис на пустом окне. Закинул одну ногу, вторую, перелез и с грохотом упал на пол фургона. Голое грязное железо было усыпано остатками высохшей соломы. Я огляделся. Входа не было. Но я понял, что это был за фургончик — цирковой. Или из зоопарка. В общем, для перевозки животных. И вместо двери была еще одна решетка, закрытая или запаянная, я не разобрал.
— И что?
— Что-что, — передразнил он, качая головой, — назад меня приволакивали, привозили и притаскивали, вот что! Отсюда ходу нет. Это… Это клетка.
— Нет, — сердился я. — Я не могу здесь сидеть!
— … сколько тебе лет? — вдруг спросил он, подняв на меня глаза. Я осекся. До моего больного сознания только сейчас дошло, что мы треплемся, как ни в чем не бывало, с этим странным рыжим… Назвать его человеком у меня язык не поворачивался. Он ни с кем не говорил, кроме Сида. Всегда сидел и молчал. Или спал. Или… исчезал ненадолго, черт знает куда, а потом появлялся, как ни в чем не бывало. Я не спрашивал Сида о нем, потому что мне было на него наплевать, так же как и на всех, кто здесь был. Я хотел вернуться домой. И мне было страшно оттого, что я один не_пойми_где и среди не_пойми_кого, и никто об этом не догадывается…
Он выжидающе глядел на меня.
— Девятнадцать… Почти, — кашлянув, добавил я.
— Мда, жаль.
— Что?
— Жаль, что промотаешь лучшие годы своей жизни здесь, ты еще молод, — сказал он, поднявшись и собираясь уходить.
— Подожди! — я схватил его за край рубахи. Он удивленно глянул на меня сверху вниз. — Где здесь выход?
— Выхода нет.
— Не лги, — серьезно проговорил я. — Ты же бежал!
— Но я ведь вновь здесь, насколько ты мог заметить. — Он театрально развел руками.
— Просто скажи, и я отстану.
— Я уже всё сказал. Отпусти. — Он потянул край рубашки в сторону.
— Не пущу, пока не скажешь! — сердито прикрикнул я, вцепившись в него второй рукой. Еще немного и я готов был вцепится ему в волосы. Он действовал на меня. Не знаю как, но он играл на моих нервах, хотя при этом не делал ничего такого что могло бы меня так злить. Он был… обычным в этом плане. Но было что-то, какая-то шпилька давила на мой мозг. И эта шпилька шла от него. Он что, гипнотизер из цирка, черт возьми?!
— Пусти, — все так же спокойно сказал он, выдернул край одежды из моих пальцев и ушел. Я так и остался сидеть с согнутыми руками, замотанный в простыню, тупо глядя на дверь. Потом опомнился и показал ему вслед птичку из кулака и среднего пальца. Рэй был спокойным. Очень. Казалось, будто он нажрался колес и превратился в танк, который ничем не пробьешь. Я ума приложить не мог, чем же можно его разозлить или развеселить. «Да и зачем мне это», — мысленно прервал я поток глупых мыслей и стал одеваться. Более оставаться здесь не имело смысла. Нельзя. Я вовсе не собирался торчать тут всю оставшуюся часть жизни, сидя в какой-то палате и глядя сквозь решетку, как зэк.
За эти дни я почти не выходил из комнаты. Я знал только, где была полузагаженная столовая и сортиры, в которых уборщиков было не видать со времен Первой Мировой войны… В соседнем крыле здания, как и на втором этаже, я не разу не был. Да и не хотел. Наша, то есть, Сида и Рэя, палата находилась в самом закутке. Этого-то мне и хватило. Я зашнуровал ботинки, натянул футболку, вдел в джинсы ремень с бляшкой, взятый у Сида, и вышел. Оглядевшись в коридоре и убедившись, что никого нет, и все ушли на завтрак в столовую, я повернул в противоположную сторону и подошел к двойным заколоченным дверям. Пожарный выход. Ну да, а что вы видели здание без пожарных выходов?! Я толкнул дверь, которая, естественно, была закрыта. Я еще раз огляделся и наподдал со всей силы ногой, потом попытался вышибить дверь с разбегу плечом. Не буду смешить, я не сорвал ее с петель, этого не позволяло мое хилое телосложение, но, по крайней мере, язычок в замке я из паза почти выбил. Дальнейшее — дело техники. И всё было бы так хорошо и замечательно, если бы не… одно обстоятельство. Прошмыгнув за дверь, я не обнаружил там ни лестницы, ни улицы, ничего. Кроме еще одной двери. Открытой. Но куда? Прямо за ней была железная стенка! Я не мог поверить своим глазам. А что эти чудаки собираются делать при пожаре? Просачиваться сквозь решетки?!
Свет падал мне на ботинки и на бетонные плиты пола. Я провел рукой по железной загородке, прильнул к ней ухом и постучал. Полая. Там, за ней, была пустота. Солнечные лучи падали с улицы в щель между стеной здания и этой железной штукой. Я посмотрел в проем и понял, что это была никакая не загородка, а фургон. Старый такой фургончик, железный. Не трейлер для жилья, а именно фургон для перевозки. Вход, очевидно, находился с другой стороны. А окошки — с этой. Я мигом смекнул, что к чему. «Главное не застрять», — подумалось мне. Изловчившись, я кое-как протиснулся в проем между фургоном и стеной и, подтянувшись, повис на пустом окне. Закинул одну ногу, вторую, перелез и с грохотом упал на пол фургона. Голое грязное железо было усыпано остатками высохшей соломы. Я огляделся. Входа не было. Но я понял, что это был за фургончик — цирковой. Или из зоопарка. В общем, для перевозки животных. И вместо двери была еще одна решетка, закрытая или запаянная, я не разобрал.
Страница
3 из 8
3 из 8
