Добавить в моё избранное
26 мин, 5 сек 8296
Она закрыла глаза. Знала, что не уснёт, но глазеть в потолок больше не хотелось.
Тишина. Рядышком посапывает муж, а если прислушаться, она услышит, как дышит маленький сын. Кажется нереальным, но она слышит и это безумно приятные звуки. Она обожает его, эти довольные синие глаза. Как у мужа и как же сильно она любит эту пару синих очей. Мысли приятные, нежные обволакивают.
Они звали на помощь! Синие глаза звали её!
Она вздрогнула. Открыла глаза. В первую секунду показалось, что потолок опустился ниже. Невероятным образом, он опускается, словно какой-то дьявольский пресс. Но нет, наваждение, она моргнула пару раз, всё в порядке и потолок на месте. Но что-то всё же не так. Какой-то странный зуд внутри. Всё из-за приснившегося кошмара,… наверное… ну, кажется… Стоп! Никаких, кажется, это был плохой сон и точка. Нужно постараться уснуть. Она посмотрела на часы — 4:24. можно, можно ещё спать. Отпустить мысли. Скоро проснутся синие глаза, маленький человек захочет подкрепиться. А там встанет и папа. Синие глаза встретятся, и ей кажется всё это не случайно.
А пока спать, спать…
А за окном, в размывающемся сумраке идёт дождь. Он идёт всю ночь, и сильные порывы ветра гонят воду по мостовой. На улице ни души, даже машин нет. Этот район большого города спит. Спит под звуки резвящейся природы. Ей это нужно, солнце и дождь, всё связано. Тёплый ветерок и колючий ветер с Финского залива со скоростью 20метров в секунду. Всё связано, было так, теперь эдак. Никуда не денешься, как ни крутись.
Сегодня ночью дождь и ветер в паре с ним. Они проказничают. Вода в Неве поднялась на 170 сантиметров над ординаром. В Гидрометцентре города ожидают 210 сантиметров от нулевой отметки Кронштадского футштока. А при таком уровне подъема воды в Петербурге отмечается подтопление некоторых набережных и зданий в исторической части города. Вряд ли кому-нибудь понравится такое событие, но это у нас происходит. Происходило, и будет происходить, с природой особо не поспоришь. Сегодня ночью дождь и ветер в паре с ним.
А в комнате тишина. Под одеялом так тепло и уютно. Но что-то её тревожит. Сон, этот приснившийся кошмар не собирается раствориться в памяти. А хотелось бы. Хотелось бы, как в поговорке: «это просто, как апельсин». Но нет, странные ощущения не проходят. И уже под одеялом не так уютно. Жарко. От мужа жар, словно от грелки. Не заболел ли? Только этого им не хватало! Она потрогала его лоб — нет, жара нет. Кажется ей всё. На самом деле жар, это придумано, самой накручено, всё это нервы.
Нервы! Господи Боже, ну с чего нервничать? Это просто немыслимо.
Но она нервничает. Лежать спокойно уже не может. Снова уставилась в потолок. Что же это всё-таки было? Кошмар или… Нет, нельзя ступать на этот опасный зыбкий песок. Но с другой стороны, что-то беспокоит её. Какое-то нервное возбуждение только растёт и мысль, что это был всего лишь плохой сон, не успокаивает. Так почему бы не начать движение по опасным пескам?
Это глупо… но, может, это казалось глупым. Сейчас нет. Не кажется. Что если это произойдёт? Что если на один короткий момент, её озарил дар ясновидения?
О Господи! Дыхание перехватило. Ну вот, начинается. Пески поехали, осыпаются в воронку, затягивают. Дошли до ясновидения — христиане говорят одержимые бесом. Не могло с ней такого произойти.
Она откинула одеяло с груди. Жарко. Взглянула на часы — 4:31. Однако, как медленно движется время. Прямо с какой-то неохотой. Словно и вовсе идти не хочет. Она вздохнула. Рядом посапывает муж; дыхание спокойное, ровное. Его ладонь давит на живот. Приятно. Она положила сверху свою ладонь. Вот так бы и заснуть. Закрыла глаза.
Пески. Зыбкие пеки тянут вниз. Мысли не успокаиваются, беснуются роем рассерженных пчёл. Ясновидение… нет, нельзя размышлять в этом направлении. Это пески, хлеб шарлатанов… Но мысли стремятся именно в эту сторону. Страшно, но она не может успокоиться. А если это интуиция? Такая особая, женская интуиция? И это уже серьёзно, это не зыбкий песок. Да, именно так! Такое бывает!
Бывает…
Она открыла глаза. Тело била дрожь. Сердце бросилось в очередной забег. Но она, казалось, не обратила на это внимание. Она замерла, словно статуя. Думала об интуиции. Ей стало казаться это возможным. Вспомнила, что совсем недавно, краем глаза смотрела по телевизору в одной передаче, рассказывали, как Боярского мать спасла (она, в общем-то, сама и рассказывала). Ночью почувствовала, что что-то не так с лежащим в больнице взрослым сыном. Помчалась на этот «зов сердца» и действительно там было что-то не так. Благодаря матери, сын остался жив.
Так что это было?
А что сейчас происходит с ней?
— Господи Боже, — прошептала она. — Что же со мной такое?
Ответа не было. Зато было кое-что другое — волнение и оно нарастало. Мягкая кровать вдруг стала жёсткой. Лежащая на животе рука мужа, стала свинцовой.
Тишина. Рядышком посапывает муж, а если прислушаться, она услышит, как дышит маленький сын. Кажется нереальным, но она слышит и это безумно приятные звуки. Она обожает его, эти довольные синие глаза. Как у мужа и как же сильно она любит эту пару синих очей. Мысли приятные, нежные обволакивают.
Они звали на помощь! Синие глаза звали её!
Она вздрогнула. Открыла глаза. В первую секунду показалось, что потолок опустился ниже. Невероятным образом, он опускается, словно какой-то дьявольский пресс. Но нет, наваждение, она моргнула пару раз, всё в порядке и потолок на месте. Но что-то всё же не так. Какой-то странный зуд внутри. Всё из-за приснившегося кошмара,… наверное… ну, кажется… Стоп! Никаких, кажется, это был плохой сон и точка. Нужно постараться уснуть. Она посмотрела на часы — 4:24. можно, можно ещё спать. Отпустить мысли. Скоро проснутся синие глаза, маленький человек захочет подкрепиться. А там встанет и папа. Синие глаза встретятся, и ей кажется всё это не случайно.
А пока спать, спать…
А за окном, в размывающемся сумраке идёт дождь. Он идёт всю ночь, и сильные порывы ветра гонят воду по мостовой. На улице ни души, даже машин нет. Этот район большого города спит. Спит под звуки резвящейся природы. Ей это нужно, солнце и дождь, всё связано. Тёплый ветерок и колючий ветер с Финского залива со скоростью 20метров в секунду. Всё связано, было так, теперь эдак. Никуда не денешься, как ни крутись.
Сегодня ночью дождь и ветер в паре с ним. Они проказничают. Вода в Неве поднялась на 170 сантиметров над ординаром. В Гидрометцентре города ожидают 210 сантиметров от нулевой отметки Кронштадского футштока. А при таком уровне подъема воды в Петербурге отмечается подтопление некоторых набережных и зданий в исторической части города. Вряд ли кому-нибудь понравится такое событие, но это у нас происходит. Происходило, и будет происходить, с природой особо не поспоришь. Сегодня ночью дождь и ветер в паре с ним.
А в комнате тишина. Под одеялом так тепло и уютно. Но что-то её тревожит. Сон, этот приснившийся кошмар не собирается раствориться в памяти. А хотелось бы. Хотелось бы, как в поговорке: «это просто, как апельсин». Но нет, странные ощущения не проходят. И уже под одеялом не так уютно. Жарко. От мужа жар, словно от грелки. Не заболел ли? Только этого им не хватало! Она потрогала его лоб — нет, жара нет. Кажется ей всё. На самом деле жар, это придумано, самой накручено, всё это нервы.
Нервы! Господи Боже, ну с чего нервничать? Это просто немыслимо.
Но она нервничает. Лежать спокойно уже не может. Снова уставилась в потолок. Что же это всё-таки было? Кошмар или… Нет, нельзя ступать на этот опасный зыбкий песок. Но с другой стороны, что-то беспокоит её. Какое-то нервное возбуждение только растёт и мысль, что это был всего лишь плохой сон, не успокаивает. Так почему бы не начать движение по опасным пескам?
Это глупо… но, может, это казалось глупым. Сейчас нет. Не кажется. Что если это произойдёт? Что если на один короткий момент, её озарил дар ясновидения?
О Господи! Дыхание перехватило. Ну вот, начинается. Пески поехали, осыпаются в воронку, затягивают. Дошли до ясновидения — христиане говорят одержимые бесом. Не могло с ней такого произойти.
Она откинула одеяло с груди. Жарко. Взглянула на часы — 4:31. Однако, как медленно движется время. Прямо с какой-то неохотой. Словно и вовсе идти не хочет. Она вздохнула. Рядом посапывает муж; дыхание спокойное, ровное. Его ладонь давит на живот. Приятно. Она положила сверху свою ладонь. Вот так бы и заснуть. Закрыла глаза.
Пески. Зыбкие пеки тянут вниз. Мысли не успокаиваются, беснуются роем рассерженных пчёл. Ясновидение… нет, нельзя размышлять в этом направлении. Это пески, хлеб шарлатанов… Но мысли стремятся именно в эту сторону. Страшно, но она не может успокоиться. А если это интуиция? Такая особая, женская интуиция? И это уже серьёзно, это не зыбкий песок. Да, именно так! Такое бывает!
Бывает…
Она открыла глаза. Тело била дрожь. Сердце бросилось в очередной забег. Но она, казалось, не обратила на это внимание. Она замерла, словно статуя. Думала об интуиции. Ей стало казаться это возможным. Вспомнила, что совсем недавно, краем глаза смотрела по телевизору в одной передаче, рассказывали, как Боярского мать спасла (она, в общем-то, сама и рассказывала). Ночью почувствовала, что что-то не так с лежащим в больнице взрослым сыном. Помчалась на этот «зов сердца» и действительно там было что-то не так. Благодаря матери, сын остался жив.
Так что это было?
А что сейчас происходит с ней?
— Господи Боже, — прошептала она. — Что же со мной такое?
Ответа не было. Зато было кое-что другое — волнение и оно нарастало. Мягкая кровать вдруг стала жёсткой. Лежащая на животе рука мужа, стала свинцовой.
Страница
2 из 7
2 из 7
