Разбрызгивая по мостовой грязь и громко громыхая, по улице катилась роскошная карета. Мэри сдавленно охнула и отскочила в сторону, прикрываясь плетеной корзиной, но не успела — карета проехала в миллиметре от девушки и узор из сотен капелек грязи осел на блеклом платье. Мэри посмотрела вслед уезжающей карете.
Добавить в моё избранное
7 мин, 5 сек 16877
— Гляди, Луиза. Сам король поехал, — злобно процедила она, стараясь очистить подол платья от грязи.
Луиза — миниатюрная, хрупкая девочка — согласно кивнула.
— Все убегают, — небрежно проронила она, глядя на тихую мостовую. Еще вчера по ней катились чуть ли не все кареты города, спеша уехать из зараженного Лондона. — Почему и нам нельзя? — с мольбой в голосе спросила она.
— Не выпустят нас, — Мэри скривила губы в легкой усмешке, но было видно, что за ней прячется тоска. С тех пор как умерли их родители, пораженные чумой, Луиза узнала сестру достаточно хорошо, чтобы угадывать ее эмоции. — Без этой бумажки… сер-ти-фи-ка-та, — по слогам произнесла Мэри, подхватывая сестру под руку и направляясь дальше по улице, — без нее нам не выбраться.
— А зачем нам бумажка? — спросила Луиза, подбирая подол платья.
— Эта бумажка… сер-ти-фа… бумажка, — твердо произнесла сестра, решив не мучиться с трудным словом, — она подтверждает, что мы здоровы и не заразим чумой жителей окрестных земель. А взять нам ее не у кого…
— Ага. Все хорошие лекари померли, а плохие разбежались. Погоди, — Луиза остановилась, — у кого король бумажку взял?
— Так-то ж король, девочка, — прошелестел откуда-то незнакомый голос. Луиза обернулась и вздрогнула — очертания кареты, стоявшей рядом с ними, смутно напоминали труповозку, на которой забирали умерших от чумы жителей Лондона. Их свозили за город и укладывали в гигантских общих могилах.
Из кареты выглядывала женщина в черном платье и вуали, закрывавшей лицо.
Луиза могла поклясться, что на губах у нее играет плотоядная ухмылка хищного зверя.
— Здравствуйте, — поздоровалась Мэри, протягивая руку.
Незнакомка не ответила на рукопожатие, высокомерно приосанившись в карете и обводя улицу взглядом.
— Как ты смеешь, холопка, разговаривать с доброй леди, подарившей церкви три алтаря для молитв Господу! — прогудел еще один голос.
Мэри круто развернулась, взвихрив подол платья, всё еще густо обляпанный грязью. За ее спиной стоял закутанный в черный балахон священник.
— А, отец Герман, — мягко сказала Мэри. — Говорите, три? Аж три?
— Ну да, — смутившись, пробормотал священник. — Те, наши, на переплавку пошли… Новый лекарь из Франции приехал, так он золотом да серебром лечит…
— Да, это поистине добрая леди! — пропела Мэри, оглядывая карету. — Сколько народа она желает спасти, понадеявшись на самообман! Вы, отец Герман, круглый дурень! Обманываете людей, лжете народу, внушая им ложные надежды… И не вы одни!
Луиза вмиг поняла, о чем говорит сестра. Подобными объявлениями ныне пестрел весь Лондон. «Новый лекарь из Германии выходил более ста человек!»; «Во время прошлогодней чумы сестра Мария излечила многих!»; «Изобрели новое лекарство от чумы, доселе не виданное!». Люди отдавали золото, серебро, детей продавали… Лишь бы спасти себя от заразы! И всё равно погибали.
— В силе Господней сомневаешься? — грозно спросил священник. — Да знаешь ли ты, что давеча я молился Господу Богу за молодого пастора? И он, услышав мои молитвы, встал с постели и возблагодарил силу Господню и меня, верного слугу его…
— А ночью помер, — равнодушно сообщила Мэри, переводя взгляд с невозмутимо-спокойной «доброй леди» на разгневанного священника.
Известие, похоже, его шокировало.
— Как помер?
— Взял и помер, — начиная сердиться, ответила девушка. — От чумы. Уже увезли его на труповозке. Луиза, пойдем. А вы одежду хорошенько продымите, — велела она священнику.
— За своей последи, — буркнул отец Герман, провожая взглядом сестер.
— У самого-то грязь под ногтями какая — видать, там вся чума Лондона прячется! — послышался нахальный ответ Мэри.
— Ошибается девочка. Чума прячется совсем не там, — прошелестела дама в карете.
Белые лошади, похожие на привидений, покатили карету по мостовой. Священник направился следом.
Мэри, всё еще продолжая сердиться, волокла сестру по грязи.
Неожиданно она остановилась, не сводя испуганного взгляда с чего-то черного, сидящего посреди дороги.
— Что там? — спросила Луиза, высовываясь из-за плеча сестры и тут же отпрыгнув назад. — Крыса! — завизжала она.
Действительно, посреди мостовой сидела большая крыса, покрытая бубонными нарывами. Ехидно прищурив глазки, она оглядывала девочек.
Луиза — миниатюрная, хрупкая девочка — согласно кивнула.
— Все убегают, — небрежно проронила она, глядя на тихую мостовую. Еще вчера по ней катились чуть ли не все кареты города, спеша уехать из зараженного Лондона. — Почему и нам нельзя? — с мольбой в голосе спросила она.
— Не выпустят нас, — Мэри скривила губы в легкой усмешке, но было видно, что за ней прячется тоска. С тех пор как умерли их родители, пораженные чумой, Луиза узнала сестру достаточно хорошо, чтобы угадывать ее эмоции. — Без этой бумажки… сер-ти-фи-ка-та, — по слогам произнесла Мэри, подхватывая сестру под руку и направляясь дальше по улице, — без нее нам не выбраться.
— А зачем нам бумажка? — спросила Луиза, подбирая подол платья.
— Эта бумажка… сер-ти-фа… бумажка, — твердо произнесла сестра, решив не мучиться с трудным словом, — она подтверждает, что мы здоровы и не заразим чумой жителей окрестных земель. А взять нам ее не у кого…
— Ага. Все хорошие лекари померли, а плохие разбежались. Погоди, — Луиза остановилась, — у кого король бумажку взял?
— Так-то ж король, девочка, — прошелестел откуда-то незнакомый голос. Луиза обернулась и вздрогнула — очертания кареты, стоявшей рядом с ними, смутно напоминали труповозку, на которой забирали умерших от чумы жителей Лондона. Их свозили за город и укладывали в гигантских общих могилах.
Из кареты выглядывала женщина в черном платье и вуали, закрывавшей лицо.
Луиза могла поклясться, что на губах у нее играет плотоядная ухмылка хищного зверя.
— Здравствуйте, — поздоровалась Мэри, протягивая руку.
Незнакомка не ответила на рукопожатие, высокомерно приосанившись в карете и обводя улицу взглядом.
— Как ты смеешь, холопка, разговаривать с доброй леди, подарившей церкви три алтаря для молитв Господу! — прогудел еще один голос.
Мэри круто развернулась, взвихрив подол платья, всё еще густо обляпанный грязью. За ее спиной стоял закутанный в черный балахон священник.
— А, отец Герман, — мягко сказала Мэри. — Говорите, три? Аж три?
— Ну да, — смутившись, пробормотал священник. — Те, наши, на переплавку пошли… Новый лекарь из Франции приехал, так он золотом да серебром лечит…
— Да, это поистине добрая леди! — пропела Мэри, оглядывая карету. — Сколько народа она желает спасти, понадеявшись на самообман! Вы, отец Герман, круглый дурень! Обманываете людей, лжете народу, внушая им ложные надежды… И не вы одни!
Луиза вмиг поняла, о чем говорит сестра. Подобными объявлениями ныне пестрел весь Лондон. «Новый лекарь из Германии выходил более ста человек!»; «Во время прошлогодней чумы сестра Мария излечила многих!»; «Изобрели новое лекарство от чумы, доселе не виданное!». Люди отдавали золото, серебро, детей продавали… Лишь бы спасти себя от заразы! И всё равно погибали.
— В силе Господней сомневаешься? — грозно спросил священник. — Да знаешь ли ты, что давеча я молился Господу Богу за молодого пастора? И он, услышав мои молитвы, встал с постели и возблагодарил силу Господню и меня, верного слугу его…
— А ночью помер, — равнодушно сообщила Мэри, переводя взгляд с невозмутимо-спокойной «доброй леди» на разгневанного священника.
Известие, похоже, его шокировало.
— Как помер?
— Взял и помер, — начиная сердиться, ответила девушка. — От чумы. Уже увезли его на труповозке. Луиза, пойдем. А вы одежду хорошенько продымите, — велела она священнику.
— За своей последи, — буркнул отец Герман, провожая взглядом сестер.
— У самого-то грязь под ногтями какая — видать, там вся чума Лондона прячется! — послышался нахальный ответ Мэри.
— Ошибается девочка. Чума прячется совсем не там, — прошелестела дама в карете.
Белые лошади, похожие на привидений, покатили карету по мостовой. Священник направился следом.
Мэри, всё еще продолжая сердиться, волокла сестру по грязи.
Неожиданно она остановилась, не сводя испуганного взгляда с чего-то черного, сидящего посреди дороги.
— Что там? — спросила Луиза, высовываясь из-за плеча сестры и тут же отпрыгнув назад. — Крыса! — завизжала она.
Действительно, посреди мостовой сидела большая крыса, покрытая бубонными нарывами. Ехидно прищурив глазки, она оглядывала девочек.
Страница
1 из 3
1 из 3
