Не так давно Иринка красила полы у себя дома и, соответственно, пришла ночевать ко мне, дабы не улететь в чудесную страну Тилимилитряндию. Мы поболтали и улеглись, наконец, баиньки, но никак не могли уснуть, а продолжали и продолжали чесать языки, перетирая все новости на свете. В конце концов, плавно перейдя от косметики к одежде, а от нее к знакомым и друзьям, мы затронули тему про всякие необъяснимости.
Добавить в моё избранное
5 мин, 55 сек 17842
— Не верю я во все эти глупости, — категорично заявила я. — Максимум, что может сыскать моего снисхождения — это домовые, а привидения, полтергейсты и иже с ними — сказочки для детей. Верно?
Я повернулась к сестре в поисках поддержки. Иринка задумчиво смотрела в потолок, как будто что-то прикидывая. Наконец она шумно выдохнула и заговорила:
— Знаешь, я тоже раньше не верила. Я говорю «раньше», потому что сейчас я расскажу тебе кое-что, что в дребезги разнесло мой скептицизм. На третьем курсе я снимала квартиру, помнишь, на Колесниченко? Так вот. После Нового года, как раз в канун Рождества, прибежала ко мне Юлька с бешеным энтузиазмом немедленно заняться гаданием, ибо в канун Рождества «это ваще тема, так все на Руси делали». Я посмотрела на подпрыгивающую в нетерпении подружку и сама загорелась этой идеей. Решили мы, значит, погадать на суженого. Дождались полуночи и приступили к процессу. На совете было решено, что гадать будем по очереди, поэтому я вышла на лестничную клетку и мерила шагами площадку, пока Юлька проводила важный обряд. Обряд же был таков: поставить друг напротив друга два зеркала, между ними свечку, сказать какую-то фразу, мол, «суженый, ряженый, приди ко мне заряженный», три раза и смотреть внимательно в образовавшийся зеркальный коридор. При этом надо быть голой, с распущенными волосами и без всяких побрякушек, типа колец, серег и т. д. Не знаю, сколько прошло времени, я успела выкурить не одну сигарету, но тут дверь открылась и Юлька позволила мне войти. Я, конечно, тут же налетела на нее с расспросами, как все прошло и что же она там этакого разглядела. Юлька, пританцовывая, тараторила: «Я видела! Видела! Сначала долго пялилась в этот коридор, аж глаза заболели, потом смотрю: идет! Прям мне навстречу! В белой футболке и белых шортах, представляешь! Эх, жаль лица-то не разглядела… Зеркала вниз лицом сразу положила и свет включила.» Еще некоторое время мы наперебой верещали, удивляясь удачности затеи, потом я решительно вытолкала возбужденную Юльку за дверь и тоже отправилась в комнату. Сделала все, как надо и сижу, значит, таращусь в зеркальный коридор этот. Время тянулось удивительно медленно, ничего не происходило… Я устала, но продолжала упрямо вглядывалась в зеркало. Интерес мой практически испарился и, продолжая машинально пялиться в одну точку, я уже думала о том, что скоро экзамены, а я ни черта к ним не готова, сижу тут, как дура и не свожу взгляд с… О, боги! «В конце коридора образовалась странная дымка, или мне кажется? Нет, все верно!» Я захлопала глазами и буквально прилипла к зеркалу. Дымка приближалась и по мере ее приближения она приобретала человеческие очертания. И вот уже я вижу, как на меня из зеркала неторопливо идет молодой человек…
Иринка замолчала.
— И что? Что там дальше-то? — завопила я, прилипнув к сестре, словно клещ. — Ты видела его?!
— Видела, — кивнула Ирочка. — Но как-то вот плохо помню… Помню, что одет был в зеленый костюм, я даже удивилась тогда, какой странный цвет для костюма. И еще помню его улыбку. Широкая такая, задорная… Я немедленно сложила зеркала и включила свет. Потом втянула в квартиру замерзшую Юльку и рассказала ей все. До трех утра просидели мы с ней на кухне, попивая чаёк и диву даваясь от всего произошедшего.
— Даа, — протянула я, отлипая, наконец, от сестры, — здорово.
— Это еще не все, — мрачно продолжала Иринка. — На следующий день Юлька уехала домой, а перед отъездом взяла две иголочки и вбила их над моей дверью в стыки косяков. На мой немой вопрос, она важно пояснила, что тогда никакая нечисть не зайдет в мою комнату. Я покрутила пальцем у виска, проводила ее и забыла об этом. Около недели ничего не происходило. А потом…
Иринка опять замолчала. Я, внимательно глотавшая каждое ее слово, затрясла сестру:
— НУ?
— Это была ночь с 12 на 13 января. Я проснулась неожиданно, от очень неприятного чувства, что на тебя кто-то неотрывно смотрит. Сев на кровати я бросила взгляд в коридор и обомлела: в дверном проеме кто-то стоял. Причем этот «кто-то» был огромного роста и занимал почти весь проем. Сказать, что я чуть не умерла со страху, значит скромно промолчать. Я была просто в ужасе! Я упала обратно на кровать, натянула одеяло на голову и замерла, боясь даже дышать. Так и пролежала до самого утра. Едва рассвело, я тут же набрала Юльке и устроила той «разбор полетов», требуя немедленно убрать сие создание из моей квартиры, ибо это все явно последствия гадания, которое именно она, Юлька, задумала. Между тем, подружка сама не на шутку перепугалась и пообещала приехать, но вот только завтра, так как она в это время находится вне города. «Все будет хорошо, — успокаивала она меня, — не забывай про иголочки! Закрой дверь и спи спокойно, оно не войдет!»
Иринка снова затихла. Я выдохнула и спросила:
— Все?
Сестра помотала головой.
— Так рассказывай! — Взревела я. — Тяни тебя за язык!
Я повернулась к сестре в поисках поддержки. Иринка задумчиво смотрела в потолок, как будто что-то прикидывая. Наконец она шумно выдохнула и заговорила:
— Знаешь, я тоже раньше не верила. Я говорю «раньше», потому что сейчас я расскажу тебе кое-что, что в дребезги разнесло мой скептицизм. На третьем курсе я снимала квартиру, помнишь, на Колесниченко? Так вот. После Нового года, как раз в канун Рождества, прибежала ко мне Юлька с бешеным энтузиазмом немедленно заняться гаданием, ибо в канун Рождества «это ваще тема, так все на Руси делали». Я посмотрела на подпрыгивающую в нетерпении подружку и сама загорелась этой идеей. Решили мы, значит, погадать на суженого. Дождались полуночи и приступили к процессу. На совете было решено, что гадать будем по очереди, поэтому я вышла на лестничную клетку и мерила шагами площадку, пока Юлька проводила важный обряд. Обряд же был таков: поставить друг напротив друга два зеркала, между ними свечку, сказать какую-то фразу, мол, «суженый, ряженый, приди ко мне заряженный», три раза и смотреть внимательно в образовавшийся зеркальный коридор. При этом надо быть голой, с распущенными волосами и без всяких побрякушек, типа колец, серег и т. д. Не знаю, сколько прошло времени, я успела выкурить не одну сигарету, но тут дверь открылась и Юлька позволила мне войти. Я, конечно, тут же налетела на нее с расспросами, как все прошло и что же она там этакого разглядела. Юлька, пританцовывая, тараторила: «Я видела! Видела! Сначала долго пялилась в этот коридор, аж глаза заболели, потом смотрю: идет! Прям мне навстречу! В белой футболке и белых шортах, представляешь! Эх, жаль лица-то не разглядела… Зеркала вниз лицом сразу положила и свет включила.» Еще некоторое время мы наперебой верещали, удивляясь удачности затеи, потом я решительно вытолкала возбужденную Юльку за дверь и тоже отправилась в комнату. Сделала все, как надо и сижу, значит, таращусь в зеркальный коридор этот. Время тянулось удивительно медленно, ничего не происходило… Я устала, но продолжала упрямо вглядывалась в зеркало. Интерес мой практически испарился и, продолжая машинально пялиться в одну точку, я уже думала о том, что скоро экзамены, а я ни черта к ним не готова, сижу тут, как дура и не свожу взгляд с… О, боги! «В конце коридора образовалась странная дымка, или мне кажется? Нет, все верно!» Я захлопала глазами и буквально прилипла к зеркалу. Дымка приближалась и по мере ее приближения она приобретала человеческие очертания. И вот уже я вижу, как на меня из зеркала неторопливо идет молодой человек…
Иринка замолчала.
— И что? Что там дальше-то? — завопила я, прилипнув к сестре, словно клещ. — Ты видела его?!
— Видела, — кивнула Ирочка. — Но как-то вот плохо помню… Помню, что одет был в зеленый костюм, я даже удивилась тогда, какой странный цвет для костюма. И еще помню его улыбку. Широкая такая, задорная… Я немедленно сложила зеркала и включила свет. Потом втянула в квартиру замерзшую Юльку и рассказала ей все. До трех утра просидели мы с ней на кухне, попивая чаёк и диву даваясь от всего произошедшего.
— Даа, — протянула я, отлипая, наконец, от сестры, — здорово.
— Это еще не все, — мрачно продолжала Иринка. — На следующий день Юлька уехала домой, а перед отъездом взяла две иголочки и вбила их над моей дверью в стыки косяков. На мой немой вопрос, она важно пояснила, что тогда никакая нечисть не зайдет в мою комнату. Я покрутила пальцем у виска, проводила ее и забыла об этом. Около недели ничего не происходило. А потом…
Иринка опять замолчала. Я, внимательно глотавшая каждое ее слово, затрясла сестру:
— НУ?
— Это была ночь с 12 на 13 января. Я проснулась неожиданно, от очень неприятного чувства, что на тебя кто-то неотрывно смотрит. Сев на кровати я бросила взгляд в коридор и обомлела: в дверном проеме кто-то стоял. Причем этот «кто-то» был огромного роста и занимал почти весь проем. Сказать, что я чуть не умерла со страху, значит скромно промолчать. Я была просто в ужасе! Я упала обратно на кровать, натянула одеяло на голову и замерла, боясь даже дышать. Так и пролежала до самого утра. Едва рассвело, я тут же набрала Юльке и устроила той «разбор полетов», требуя немедленно убрать сие создание из моей квартиры, ибо это все явно последствия гадания, которое именно она, Юлька, задумала. Между тем, подружка сама не на шутку перепугалась и пообещала приехать, но вот только завтра, так как она в это время находится вне города. «Все будет хорошо, — успокаивала она меня, — не забывай про иголочки! Закрой дверь и спи спокойно, оно не войдет!»
Иринка снова затихла. Я выдохнула и спросила:
— Все?
Сестра помотала головой.
— Так рассказывай! — Взревела я. — Тяни тебя за язык!
