Саймон

— Сильный толчок в бок, отбрасывающий тебя к стене здания. Переворачиваешься на спину, берешься за ноющий лоб, смотришь вверх, сквозь верхушки леса домов. Видишь там прекрасное, синее небо, облака, из-за которых выглядывает слепящее солнце. Хочешь, чтобы тебя выжгло насквозь, чтобы уничтожило этим карающим светом. Ты грязен, внутри и снаружи, не нужен для мира. Как червяк, под пятой человека корчится в судорогах смерти, так и ты, лежащий под солнцем, с обнаженной душой под огненным валом вины издыхаешь от груза безысходности бытия.

Осознание приходит сразу. Понимая, что ты пал камнем с пика Восхищения на самое дно пропасти человеческого презрения, смотришь на желтый кругляшок в небе. «Я хочу умереть». Мысль оформляется в стойкое желание. Никогда в жизни ты не был так уверен в своем выборе.

Я встаю перед тобой, закрывая солнце. Тень падает на издерганное, избитое тело. Я вижу ту неприглядную правду, что вы называете человеческим телом. Я вижу тебя — Саймон. Когда-то красивый мужчина с правильными, волевыми чертами лица, будто вырубленными в скале Суровости, сальные немытые волосы. Мешковатая, пахнущая потом, кровью и блевотиной одежда. Идеальный образец существа, созданного Богом. Хочешь заплакать, вымолить прощения у своей жены, ребенка за то, что жизнь твоя принадлежит алкоголю. Но слез — нет, ибо внутри тебя сидит демон и вызывает лишь желание. Ты сам решил пойти по этому пути, сделал свой выбор. Без толку винить меня.

— Саймон, у меня есть то, что ты хочешь, — я показываю ему литровую бутылку крепкого и недешевого виски.

— Дай, дай. — Молит он, пытаясь подняться с земли, лицо искажается в Танталовых муках вожделения. Я дам, что ты хочешь, как и тысячи моих сородичей дают желанное людям в этот миг по всему свету, сталкивая их с пути совести.

— Саймон, ответь на один вопрос. Ты хороший человек?

— Дай… прошу тебя. — Его глаза полны боли, и я вижу как собирается маленькая слезинка.

— Ты хороший человек? — Он не видит моей лукавой улыбки. А внутри я смеюсь, я гогочу как ненормальный! И ЭТО человек? Венец природы и Создателя? ЧТО он сотворил со своей свободой? Телом? ДУШОЙ?! Я ликую и предвкушаю скорое пиршество. Плесень, разумный гриб, жалкая инфузория умнее и продуктивней тебя. Живешь как овощ. БЕЗ ЦЕЛЕЙ! БЕЗ МЫСЛЕЙ! Нужна ли тебе ТАКАЯ ЖИЗНЬ?! Я думаю — НЕТ! И ты станешь моим. И впереди у нас будет целая вечность!

— Я… — он ищет правильный ответ, врет себе, я вижу, — да, я хороший! Очень хороший! Только дай мне ее! — Слезы катятся по грязным кровавым щекам.

— Нет, Саймон. Ты ужасный человек. Противный, никчемный, жалкий, — сажусь на корточки и, заглядывая ему в глаза, шепчу, — мертвый. Твое тело никому не нужно. А оставив после себя ребенка, ты лишь обрек его на нескончаемое мучение пыткой жизни, от которой САМ так легко убежал. Жене ты не нужен, родители давно забыли твое лицо, из близких лишь собутыльники, да бутылка. Запомни, Саймон, ты — ничтожество и мразь.

Дамы и господа! Прошу! Посмотрите на этого человека! — встаю на ноги, раскидываю руки в стороны, подзывая к себе людей, как пастух собирает стадо. Указываю на распростертое у моих ног, ревущее от собственного унижения тело. — Доктор Саймон Шефилд! Хирург, убивший пациента во время операции! Старательно пьющий! Вымаливающий прощение у Господа Бога каждый вечер, последние годы! Пьяным убил человека! Есть ему прощение?!

— Нет! Сдохни ублюдок! Режь себя, тварь! Алкаш! — Многоголосой гидрой ревут десятки человек вокруг, забывая собственную душевную смерть. Они пытаются исторгнуть эту печаль, избавиться от нее, похоронив бедного Саймона под валом гневных междометий.

— ПРОЩЕНИЯ!

— НЕТ!

— ПРОЩЕНИЯ!

— НЕТ!

Толпа подхватывает мой клич, скандирует его, складируя бесполезные слова, выстраивая очередную Вавилонскую башню, сплетают паутину лжи, окутывающую Саймона. Повторите это еще парочку раз, пусть бедный доктор поверит вам, пусть сделает шажок в мою сторону.

Я стою раскинув руки, дергая за невидимые струны жизни моих марионеток. Тикают последние минуты часов Судного Дня, отмеряя время до Страшного Суда. Показать вам чудо? Левитация, исцеление болезней, чтение мыслей? По всему миру мы помогаем людям качнуть чашу весов их жизни. Те, кто не определился, те, кто смог раскаяться и получить прощение от Всевышнего — они должны пойти с нами. В эти мгновения мы вышли из тени и хотим получить то, что принадлежит нам по праву.

— Саймон, ты знаешь что тебе нужно. Протяни руку, возьми это, — ему кажется, что голос шепчет прямо в ухо, а окружающий мир не имеет значения. Тягучее чувство безысходности и отчаяния в его сердце переполнило меру весов. Я доволен. Улыбаюсь и ставлю перед ним бутылку. — Только ценой будет твоя…

Рев толпы как гигантский кит проглатывает мое мелкое и не нужное нынешнему свету слово. Веления души и благородства, заповеди и постулаты — все это забыто.