20 мин, 2 сек 12024
Но на самом деле он жутко боится, что реальность исчезнет, стоит ему отвернуться, и потому в очередной раз просто сбегает прочь от нее — не оборачиваясь.
Как в тот давний июньский день впервые благополучно сбежал от опасности, и бегство незаметно стало его жизненной привычкой. Вот мальчик бежит вниз по улице — и растет; бежит — и меняется; он убегает в надежнейший сон — от мучительной и неверной лживости яви. Под горку, вприпрыжку, минуя дома и людей… и снова — на холм, в вышину, в упоении бега забывая все лишнее — свой возраст и имя, страдания, горе и саму человеческую природу.
Он больше не мальчик — он птица, он ветер, он прыжковый пилот и не помнит себя…
Но куда он бежит?
Облака в вышине, возможно, и видят, но неизменно молчат.
Быть может, к тому последнему пределу, где обитает неведомый Бог, что когда-то прошел мимо него в облаках.
Прошел и бросил мимолетный, бессмысленный взгляд на свою собственную грезу, на своего будущего атеиста и святотатца.
Как в тот давний июньский день впервые благополучно сбежал от опасности, и бегство незаметно стало его жизненной привычкой. Вот мальчик бежит вниз по улице — и растет; бежит — и меняется; он убегает в надежнейший сон — от мучительной и неверной лживости яви. Под горку, вприпрыжку, минуя дома и людей… и снова — на холм, в вышину, в упоении бега забывая все лишнее — свой возраст и имя, страдания, горе и саму человеческую природу.
Он больше не мальчик — он птица, он ветер, он прыжковый пилот и не помнит себя…
Но куда он бежит?
Облака в вышине, возможно, и видят, но неизменно молчат.
Быть может, к тому последнему пределу, где обитает неведомый Бог, что когда-то прошел мимо него в облаках.
Прошел и бросил мимолетный, бессмысленный взгляд на свою собственную грезу, на своего будущего атеиста и святотатца.
Страница
7 из 7
7 из 7