Прикосновение страха

Я оглянулась на куклу, все так же сидящую на комоде, и подумала, что за весь день Мария не играла с ней. Да и Маленький Пых не требовал дать ее в руки.

— Успокойся, доченька. Все хорошо. Тебе приснился страшный сон. Только сон.

Но Мария продолжала шептать:

— Кукла. Кукла.

Я попросила Генри унести куклу из комнаты и прилегла рядом с дочерью. Вскоре, согретая моим теплом, Мария успокоилась и уснула.

Назавтра у дочери поднялась температура, и я оставила ее в кровати. Мария рассматривала книжки, показывала мне понравившиеся картинки, но от обеда отказалась. Да я и не настаивала. Недавно я прочитала в «Журнале для Родителей», что больного ребенка ни в коем случае нельзя заставлять кушать через силу. Все ресурсы организма направлены на выздоровление и не могут позволить себе роскоши тратиться на переваривание пищи.

Я занималась своими домашними делами и сыном, часто забегая в комнату дочери. Мария была спокойна и ничто, кроме высокой температуры, ее не беспокоило. Я даже решила не приглашать врача, прекрасно зная, чем лечить ребенка от простуды. А именно такой диагноз я поставила своей дочери.

Вечером я прочитала Марии ее любимую сказку про ослика, дала микстуру от температуры, укрыла одеялом и, поцеловав перед сном, выключила свет. Мария покапризничала по этому поводу, но после строго оклика успокоилась.

А ночью нас опять разбудил крик.

Непонятно откуда взявшаяся кукла сидела на комоде, а Мария бормотала, как в бреду:

— Боюсь. Она смотрит на меня.

Я накричала на мужа за его глупую шутку с возвращением куклы в комнату дочери. Я прекрасно помнила, что ее не было здесь вечером. Генри клялся, что не приносил куклу.

Я ему, конечно, не поверила. Сама я ее не видела весь день, а подумать на Маленького Пыха было просто смешно. Кто же другой мог это сделать?

Наутро Марии стало хуже. Жар не спадал. Доктор, приглашенный мною, внимательно прослушал девочку, ощупал со всех сторон, но ничего угрожающего жизни не обнаружил. Мария постоянно просила пить и боялась одна оставаться в комнате. Мне пришлось пригласить няню Лиззи, чтобы она присматривала за сыном. Я не знала, что за болезнь приключилась с Марии и, опасаясь инфекции, не пускала Маленького Пыха в комнату дочери. Насчет Пыха я была спокойна. Лиззи прекрасно с ним ладила, развлекая играми и сказками.

Она и меня попыталась развлечь, когда я пришла на кухню выпить чая. Мария после очередного укола заснула. И я смогла покинуть ее комнату. Маленький Пых тоже спал после обеда.

Мы сидели с Лиззи за столом напротив друг друга и пили горячий чай.

— Я давно вам хотела сказать, — проговорила Лиззи. — Да все стеснялась. Боялась, что вы меня дурочкой посчитаете. Но тут Мария заболела. Я думаю, что будет лучше, если я вам скажу.

Я заинтересованно посмотрела на девушку. Лиззи была очень неразговорчивой со взрослыми и то, что она первой завела разговор, удивило меня.

— Ну, и о чем ты хочешь рассказать?

— О доме.

— О доме?

— Да, о доме. Вы только не смейтесь. Но этот дом плохой. Так бабушка моя говорит. Она даже не разрешала мне вначале у вас работать. Говорила, что дом принесет несчастье.

— Глупости, — сказала я. Мне было, конечно, не до смеха, но и серьезным данное заявление Лиззи не посчитала.

— Не знаю. Я тоже в бабушкины разговоры не очень верю. Она старенькая и иногда всякую ерунду говорит. Но когда она узнала, что Мария сильно заболела, забеспокоилась и просила передать, чтобы вы уезжали из дома, если не хотите потерять девочку.

— Глупости, — повторила я опять. — У Марии простуда. Скоро поправится. Все в детстве болеют. Да и не только в детстве.

— Конечно, Мария поправится. Это не я так говорю. Бабушка просто просила передать, что в доме Зло и вам лучше уехать.

К этому разговору я отнеслась без должного внимания. Сейчас я понимаю, что мне надо было прислушаться к предупреждению сразу. Но скажите, кто в наше время прислушивается к таким бредням?

Но последующие события изменили мое мнение.

Марии с каждым днем становилось все хуже. Доктор оказался бессильным. Лечение, назначенное им, не принесло Марии никакого облегчения. Приглашенные другие врачи тоже в бессилии разводили руками.

А я — современная женщина, ранее не верующая ни в какую чертовщину, начала верить. Я поняла, что Зло не в доме. Зло в кукле, подаренной мною на Рождество.

Если бы я начала рассказывать об этом, то слушающие меня посчитали бы сумасшедшей. Но это так.

Кукла возвращалась в комнату Марии каждую ночь. Не спрашивайте меня, каким образом. Я не знаю. Даже после того, как Генри отвез ее на свалку за несколько километров от дома, утром она сидела опять на комоде.

После этого случая я, оставив детей на Генри, отправилась в город, в магазин детских игрушек.