Адвокат

Я работал адвокатом госзащиты в суде города Хантвиль штата Техас. Звезд с неба не хватал и особых успехов на адвокатском поприще не имел. Дела доставались откровенно безвариантные, когда уже ни у кого не возникало сомнения в виновности подсудимого, но адвокат ему был положен по закону. Зато у меня был стабильный заработок, и это меня успокаивало. Я старался не смотреть в глаза моим клиентам, не запоминать имен и лиц. В конечном итоге все они были последними мерзавцами и получали по заслугам. И так было всегда, пока меня не назначили на защиту нелегала из Конго, обвиняемого в убийстве супружеской пары. Типичное мое дело, подумал я, но еще не знал насколько ошибся.

— Агвока Кудего, — с трудом выговорил я его имя. — Я ваш адвокат, Роберт Бэкс. Вам инкриминируют убийство первой степени. Так как вы не заявили своего адвоката, а он у вас все же должен быть, государство предоставило вам защитника в моем лице.

В ответ Агвока ничего не сказал. Он неподвижно сидел и смотрел в одну точку.

— Он вообще по-английски понимает? — спросил я у охранника, тот утвердительно кивнул.

Тогда я сел прям напротив него, достал из портфеля дело и положил рядом. Но вместо того, чтобы открыть дело, я стал смотреть по сторонам. Так мы просидели примерно минут пять, и я начал собираться.

— Помоги мне, — вдруг произнес он.

— Я здесь именно для этого, но сначала ты должен помочь мне.

— Я стараться помочь.

— Послушай, Агвока, для того, чтобы я мог тебе помочь, ты должен рассказать мне все. Абсолютно все. Не скрывай ничего, и я сделаю все, чтобы помочь, — тут я лукавил. Часто, получив, таким образом, информацию я делился ей с прокурором. Потому что я прекрасно понимал, с кем имею дело, и не собирался помогать преступникам, избежать наказания. Это было одним из моих принципов, и в этот раз я также не намеревался от него отступать. Понимаю, что это не профессионально, и может быть безнравственно, но меня это не волновало. Для себя я был, в каком-то роде, тоже борцом с преступностью, как полицейские, но не выходил на улицы, а делал свое дело в суде. И это грело мне душу. Благодаря мне мир становится немного лучше.

Так было всегда, но не в этот раз. Агвока начал свой рассказ. Год назад он с полусотней таких же беглецов с черного континента переправлялся в трюме американского рыболовецкого траулера через Атлантику. Для многих его соплеменников это путешествие оказалось последним. Однажды в тот отсек трюма, где находились беглецы, выгрузили рыбу, и им пришлось неделю спать в рыбе. Обещанную перед отправлением еду, им часто забывали приносить. Многие, из находящихся с ним в трюме, продали все, чтобы достать билет на этот паром в рай. Для многих, в конечном итоге, этот паром оказался паромом в мир иной. Он рассказал, что умирая от голода, они разделали только что скончавшегося человека и съели его мясо. И что их не предупредили, что когда корабль прибудет к берегам Америки, их, выживших в этом аду, посадят на резиновую лодку и отправят на свет лучей береговых вышек.

И тогда я нарушил свое главное правило, я проникся жалостью к своему подзащитному. На встречах я не мог прервать его рассказ. Я слушал его голос, словно заговоренный, и вслушивался в каждое исковерканное английское слово, чтобы понять все, о чем он говорит.

Но рано или поздно я должен был задать ему самый главный вопрос: «Совершал ли он убийство?» И когда пришло время его задать и услышать на него ответ, я услышал то, в чем был почти полностью уверен, то, что сам хотел услышать: «Нет». Я выдохнул, а он, немного помолчав, добавил: «Я пытался их спасти». Это прозвучало как гром среди ясного неба.

Не вникая в детали, я бегом бросился к прокурору, но он меня и слушать не захотел.

— Бэкс, ты что рехнулся?

— Да я же тебе говорю, Хопкинс, он не виновен. Ты же знаешь меня.

— В том то и дело, что знаю тебя, Роберт, но не узнаю. Этот нигер выпотрошил двух белых у них же дома их же кухонным ножом. Он вынул их внутренние органы. Что уж он хотел делать дальше, одному Богу известно. Соседи видели, что именно он выходил во двор через заднюю дверь весь перепачканный кровью.

— Может быть, он пытался их спасти?!

— Спасти? Перестань выдумывать, я прошу тебя. Ты жалок. Он виновен и точка. По всему дому его отпечатки, его одежда пропитана кровью этих бедняг. И знаешь, в своем заключении судмедэксперт указал, что жертвы были еще живы, когда твой подопечный вскрывал их… Понимаешь о чем я?

— Убийство с особой жестокостью.

— Я всегда знал, что ты умница, — Хопкинс улыбнулся. — А теперь беги.

Но я по-прежнему отказывался верить в виновность Агвока. «Вот оно то дело, которое я обязан вытащить, а не спускать на тормозах», — крутилось в моей голове. Впервые за долгие годы у меня проснулся интерес к работе, да и к жизни.