Добавить в моё избранное
9 мин, 28 сек 16264
Мы молчим. Мороз по спине пробирает от макушки до трусов. Друг к дружке прижимаемся, чтобы смелее себя чувствовать. Но не помогает. Страх соседа вместе с дрожью тебе передается. А этот засранец все громче и громче завывает. Вдруг оборвется на полуслове, глаза выпучит в темноту и как заорет: «Голем!»
Мы с Остапом вздрогнули.
— Хрен его знает, что это за штука, но нас, как ветром сдуло с той могилки. И, главное, все побежали в одну сторону, к выходу, словно знали, где он находится. Думаю, эти хлюпики, да и я вместе с ними, побили тогда все рекорды на короткие и средние дистанции. И бежим так кучно, ноздря в ноздрю, с разрывом всего в несколько метров. Подбегаем, значит, к воротам, а они закрыты. Кто их запер? Когда? Может, это и не те ворота? Разбираться никто не стал. На полном ходу, не останавливаясь, как Бубка, только без шеста, легко так, полтора человеческих роста… Все перепрыгнули. Один я, бедолага, споткнулся, кубарем подлетел к воротам, и со всей дури об них ударился головой. Но страх сильнее боли. Я поднялся на ноги и собирался, было, уже перелезать, как чувствую, воздух стал холодным, аж пар изо рта пошел, и запах такой… с сыростью и плесенью. Меня от страха парализовало: лезть не могу и обернуться нету сил. И тут он меня за плечо ка-а-ак схватит! — Трофимыч резко выбросил вперед руку и схватил Остапа за шею.
— А-а-а! — у того от страха перекосило лицо.
Но Трофимыч тут же отпустил его и сел, как ни в чем не бывало. Наступила тишина. Я переводил взгляд с Остапа на старика, не зная, как реагировать на происходящее. Первым пришел в себя Остап:
— Ну ты. бля… дед и мудак… — слова давались ему с трудом.
— Что, испужался? — в голосе Трофимыча звучала непонятная грусть. — А представь, каково было мне тогда. Рассказать, что было дальше?— он пристально посмотрел на Остапа.
— Да пошел ты на хер со своими байками из склепа.
— Подумай. Может, че интересное для себя услышишь? — дед по-прежнему не сводил с него глаз.
— На хер…
— Ну, как знаешь, — Трофимыч хлопнул ладонями себя по коленям. — Тогда нечего засиживаться. Пора и за дело приниматься.
— И то правда, — услужливо подхватил я, и мы, в какой-то суматохе, стали собираться…
Каким образом Остап вышел на Трофимыча — я не знаю. Он позвонил мне три дня назад и рассказал какую-то бессвязную историю об уникальном старичке, который нюхом чует, где спрятаны крупные клады. Кстати говоря, по словам Трофимыча, ему было не больше шестидесяти, но выглядел он действительно неважно: седой, осунувшийся, с землянистым цветом лица. Поэтому обращения к нему «дед» и «старик» были вполне уместны. Так вот. Остап встретился с этим самородком, и тот пообещал (или дал себя уговорить) показать большой клад, потребовав за это мотоцикл и ружье. Я же был нужен Остапу, во-первых, за компанию, во-вторых, перетаскивать сокровища (интересно, что он рассчитывал найти… Размер моей доли мы, почему-то, вообще не обговаривали. Впрочем, я не сильно-то и верил во всю эту затею. Тогда почему же стою сейчас здесь, на холме, ночью, держа в руках лопату и заступ?
— Пришли, — Трофимыч указал пальцем себе под ноги. — Когда-то здесь было кладбище. Тут и копайте.
Остап недоверчиво посмотрел на него:
— Ты уверен?
— Если мне не веришь — сам найди другое место, — старик был непреклонен.
— Да ладно, о чем ты? — Остап сразу пошел на попятную. — Я просто хотел узнать — тебе не надо, там, к примеру, какой-нибудь обряд провести или что-то в этом роде?
— Ну, могу помочиться, если тебе от этого копать будет легче. Ты зачем сюда пришел?
— За кладом…
— Вот и копай, где тебе велено. А то времени, милок, очень мало осталось.
Мы с Остапом попробовали лопатами землю. Вроде бы, мягкая. Хорошо пойдет.
— А глубоко? — Остап скинул куртку и поплевал себе на ладони.
— Нормальный клад, меньше, чем на семь штыков не закапывают. — Трофимыч закурил и присел на корточки.
— Так это же почти полтора-два метра!
— То-то и оно. Я ж говорю — времени мало.
И мы начали вгрызаться в землю…
Это был титанический труд. Земля разлеталась в разные стороны, образуя невдалеке от ямы неодинаковые кучи. Мы с Остапом, вначале вместе, а потом, сменяя друг друга, уходили все глубже и глубже, приближаясь к заветной мечте, ибо я сам уже воспламенился азартом кладоискателя.
Прошло несколько часов. Перерывы становились длиннее, а сил — всё меньше…
Я сидел, отдыхая в стороне, наблюдая, как исчезает и вновь показывается над землей голова Остапа, когда из ямы послышался глухой удар и радостный вопль моего друга. Я тут же спрыгнул к нему, и мы вместе разгребли руками землю, освободив поверхность массивной крышки сундука.
— А-а! вот оно! Не соврал! Молодей, старик, не соврал. Иди посмотри, Трофимыч!
Мы с Остапом вздрогнули.
— Хрен его знает, что это за штука, но нас, как ветром сдуло с той могилки. И, главное, все побежали в одну сторону, к выходу, словно знали, где он находится. Думаю, эти хлюпики, да и я вместе с ними, побили тогда все рекорды на короткие и средние дистанции. И бежим так кучно, ноздря в ноздрю, с разрывом всего в несколько метров. Подбегаем, значит, к воротам, а они закрыты. Кто их запер? Когда? Может, это и не те ворота? Разбираться никто не стал. На полном ходу, не останавливаясь, как Бубка, только без шеста, легко так, полтора человеческих роста… Все перепрыгнули. Один я, бедолага, споткнулся, кубарем подлетел к воротам, и со всей дури об них ударился головой. Но страх сильнее боли. Я поднялся на ноги и собирался, было, уже перелезать, как чувствую, воздух стал холодным, аж пар изо рта пошел, и запах такой… с сыростью и плесенью. Меня от страха парализовало: лезть не могу и обернуться нету сил. И тут он меня за плечо ка-а-ак схватит! — Трофимыч резко выбросил вперед руку и схватил Остапа за шею.
— А-а-а! — у того от страха перекосило лицо.
Но Трофимыч тут же отпустил его и сел, как ни в чем не бывало. Наступила тишина. Я переводил взгляд с Остапа на старика, не зная, как реагировать на происходящее. Первым пришел в себя Остап:
— Ну ты. бля… дед и мудак… — слова давались ему с трудом.
— Что, испужался? — в голосе Трофимыча звучала непонятная грусть. — А представь, каково было мне тогда. Рассказать, что было дальше?— он пристально посмотрел на Остапа.
— Да пошел ты на хер со своими байками из склепа.
— Подумай. Может, че интересное для себя услышишь? — дед по-прежнему не сводил с него глаз.
— На хер…
— Ну, как знаешь, — Трофимыч хлопнул ладонями себя по коленям. — Тогда нечего засиживаться. Пора и за дело приниматься.
— И то правда, — услужливо подхватил я, и мы, в какой-то суматохе, стали собираться…
Каким образом Остап вышел на Трофимыча — я не знаю. Он позвонил мне три дня назад и рассказал какую-то бессвязную историю об уникальном старичке, который нюхом чует, где спрятаны крупные клады. Кстати говоря, по словам Трофимыча, ему было не больше шестидесяти, но выглядел он действительно неважно: седой, осунувшийся, с землянистым цветом лица. Поэтому обращения к нему «дед» и «старик» были вполне уместны. Так вот. Остап встретился с этим самородком, и тот пообещал (или дал себя уговорить) показать большой клад, потребовав за это мотоцикл и ружье. Я же был нужен Остапу, во-первых, за компанию, во-вторых, перетаскивать сокровища (интересно, что он рассчитывал найти… Размер моей доли мы, почему-то, вообще не обговаривали. Впрочем, я не сильно-то и верил во всю эту затею. Тогда почему же стою сейчас здесь, на холме, ночью, держа в руках лопату и заступ?
— Пришли, — Трофимыч указал пальцем себе под ноги. — Когда-то здесь было кладбище. Тут и копайте.
Остап недоверчиво посмотрел на него:
— Ты уверен?
— Если мне не веришь — сам найди другое место, — старик был непреклонен.
— Да ладно, о чем ты? — Остап сразу пошел на попятную. — Я просто хотел узнать — тебе не надо, там, к примеру, какой-нибудь обряд провести или что-то в этом роде?
— Ну, могу помочиться, если тебе от этого копать будет легче. Ты зачем сюда пришел?
— За кладом…
— Вот и копай, где тебе велено. А то времени, милок, очень мало осталось.
Мы с Остапом попробовали лопатами землю. Вроде бы, мягкая. Хорошо пойдет.
— А глубоко? — Остап скинул куртку и поплевал себе на ладони.
— Нормальный клад, меньше, чем на семь штыков не закапывают. — Трофимыч закурил и присел на корточки.
— Так это же почти полтора-два метра!
— То-то и оно. Я ж говорю — времени мало.
И мы начали вгрызаться в землю…
Это был титанический труд. Земля разлеталась в разные стороны, образуя невдалеке от ямы неодинаковые кучи. Мы с Остапом, вначале вместе, а потом, сменяя друг друга, уходили все глубже и глубже, приближаясь к заветной мечте, ибо я сам уже воспламенился азартом кладоискателя.
Прошло несколько часов. Перерывы становились длиннее, а сил — всё меньше…
Я сидел, отдыхая в стороне, наблюдая, как исчезает и вновь показывается над землей голова Остапа, когда из ямы послышался глухой удар и радостный вопль моего друга. Я тут же спрыгнул к нему, и мы вместе разгребли руками землю, освободив поверхность массивной крышки сундука.
— А-а! вот оно! Не соврал! Молодей, старик, не соврал. Иди посмотри, Трофимыч!
Страница
2 из 3
2 из 3
