К Человечине

Суд, окончившийся месяц назад, назначил ему наказанием пожизненное заключение в колонии особо строгого режима. По делу «Черепушника» прошли еще девять человек. Это и заместитель директора федерального банка органов — Ветлицкий, и врачи-потрошители, иного слова для этих специалистов я подобрать не могу, Сазонов и Марий, а так же два хирурга трансплантолога Чижов и Семенов, которые прекрасно знали, откуда им поставляются органы. Свидетелями по делу шел водитель машины на которой выезжала бригада «потрошителей». Следствию удалось доказать наличие сговора и так же то, что организатором и мозговым центром всей «бригады» в кавычках от Манкова до хирургов являлся Ветлицкий. Также в его руках были сосредоточены и финансы всех проворачиваемых дел.

Все участники банды — медработники. Поражает цинизм и чувство безнаказанности, с которым все эти… людьми я их назвать не могу, а брань в эфире недопустима, сознательно шли на преступление.

Что удивляет больше всего. Только Ветлицкий признал свою вину. Остальные участники изворачивались и отказывались признать свое участие в преступном сговоре до конца, даже на суде их адвокаты пытались убедить суд в давлении со стороны следствия на подсудимых.

Прокуратура скрупулезно выполнила свою работу, собрав неопровержимые улики вины всех подсудимых, следователи опросили сотни свидетелей, вольно или не вольно оказавшись причастными к совершаемым убийствам.

Из пятнадцати перенесших трансплантацию, тем, кто получил сердца, легкие, печень и почки убитых Манковым москвичей нашим журналистам удалось поговорить только с одним человеком. Правильнее будет сказать, что не перенесшим операцию, потому что сам человек — мальчик, ему всего пятнадцать лет и он, конечно ни в чем не виноват. Мы поговорили с его мамой, которая не дрогнувшей рукой отдала Ветлицкому пятьдесят тысяч евро и должна была отдать через три месяца после операции еще столько же. Теперь отдавать некому. Нам пришлось принять меры, чтобы оставить свидетельницу неузнанной. По ее просьбе. А теперь давайте посмотрим запись беседы.

Корреспондент:

— Как вы нашли Ветлицкого?

Женщина:

— Он сам меня нашел. Мы лежали на плановом обследовании в иституте сердечно-сосудистой хирургии.

Корр.

— Вас готовили к операции?

Жен.

— Нет, нам сказали, что подходящее сердце может появиться в любой день, поэтому раз в полгода мы проходили плановый осмотр и сдавали анализы, чтобы к операции все было относительно свежим.

Корр.

— Что вам сказал Ветлицкий?

Жен.

— Вы знаете, сперва позвонил какой-то другой человек и спросил, согласна ли я заплатить сто тысяч евро за сердце для своего сына. Я ответила честно, что ничего не пожалею ради его спасения. И тогда он сказал, что со мной свяжутся в течение десяти часов, и сообщат примерную дату, когда можно будет провести операцию. Мне нужно будет собрать половину требуемой суммы. Если сын выживет в ходе операции и после нее, я должна буду доплатить остаток, если он умрет, деньги останутся у них, но я ничего не буду должна.

Корр.

— И вы согласились?

Жен.

— Я сказала, что должна посоветоваться с мужем, деньги не малые. И как я могу быть уверена, что меня не обманут?

Корр.

— В каком смысле не обманут? Вошьют не то сердце?

Жен.

— Я даже не думала об этом. Просто обманут, деньги заберут, а орган не достанут.

Корр.

— А когда появился Ветлицкий? Он позвонил вам?

Жен.

— Нет. Он пришел в палату, где я была в тот момент, там уже был и муж, мы решили, что достанем эти сто тысяч евро, все продадим, займем у друзей, но достанем.

Корр.

— Вы полностью рассчитались с ним?

Жен.

— Да. Прошло уже полгода. Через три месяца мне снова позвонил незнакомый голос и сказал, что дела у сына идут хорошо, сердце прижилось, и настал момент для окончательной расплаты.

Корр.

— Он вам угрожал?

Жен.

— Нет. Был очень дружелюбен. Сказал, что в моем почтовом ящике лежит письмо. Там действительно я нашла конверт без подписи, но письмо для меня.

Корр.

— Что же было в нем?

Жен.

— Ксерокопия выписки из института, где мальчику сделали пересадку, в ней было подчеркнуто красным фломастером, я неточно передам эти слова, они такие специфические: «нуждается в регулярной иммуносупре»… в общем, как мне объяснили, чтобы сердце не отторглось, сыну нужно ежегодно проходить специальный курс профилактики.

Корр.

— И что же в этом особенного? Это известный факт.

Жен.

— А внизу приписочка: «лекарство не сертифицировано в России и его может не оказаться в нужный момент, если я не оплачу его».

Корр.

— То есть оставшийся за вами долг в пятьдесят тысяч евро это оплата лекарства?