К Человечине

Жен.

— Я сперва так и поняла. А когда расплачивалась с Ветлицким, он так кривенько усмехнулся и сказал, «Что вы! Это оплата того, что лекарство вы сможете купить, когда придет время». А одна ампула стоит тысячу евро, на курс нужно пять ампул.

Корр.

— Вы согласились выступить в суде в качестве свидетеля. Вам угрожали? Почему вы решились на это?

Жен.

— Потому что так решил мой сын.

Корр.

— Наверное, вам трудно говорить об этом, но если можете, поподробнее, что между вами произошло?

Жен.

— Он каким-то образом узнал, как ему была сделана операция. — всхлип, — я не знаю, как он узнал, но он спросил меня в упор, и закатил истерику. Это была ужасная сцена. Он потребовал, что бы я пошла в милицию и все рассказала.

Корр.

— В прокуратуру. Но ведь они опрашивали вас. Ведь данные кому вшивались органы убитых — не секретны. Скрыть такое невозможно. И вы отказались давать показания. Неужели аргументы сына оказались столь убедительны?

Жен.

— (всхлип) Он сказал, что убьет себя. Что он не сможет жить с сердцем убитого ради него человека. Совесть не позволит.

Корр.

— И вы не попытались проконсультировать его у психолога? Подростковый максимализм, гипертрофированная совестливость, чувство вины? Это ведь все можно было решить у специалиста?

Жен.

— Психолог не помог. Мы были только один раз. Накануне моего посещения следователя. Сын сказал: «если ты завтра не пойдешь и не дашь показания, я покончу с собой, ты не узнаешь когда и где. И не сможешь мне помешать.» Он это так сказал, что я уже утром была в прокуратуре.

Корр.

— Муж не пытался вам помешать? Отговорить, переубедить сына?

Жен.

— Я не знаю, они много разговаривали, как мужчины. Я не слышала их разговоров, но муж сказал, что я должна написать заявление. И я пошла.

Корр.

— Вам не угрожали до суда? Не пытались заставить отказаться от показаний?

Жен.

— Нет. Мне позвонил тот же голос, что и предложил операцию за деньги и сказал: «можете ничего не скрывать». Я ведь, если честно, очень боялась, что они мальчику что-нибудь сделают.

Корр.

— Спасибо вам. Можно последний вопрос?

Жен.

— Спрашивайте, мне нечего скрывать.

Корр.

— Вы не жалеете, что оказались участницей всего этого?

Жен.

— Я жалею только об одном, о том человеке, которого убили. Это страшно. А денег мне не жалко. Но я думаю на этом все?

Корр.

— Стоп-камера. (съемка продолжается)

Скажите, а если б вы знали, что ради вашего сына убьют человека, вы б пошли на это дело? Готовы были оплатить?

Жен.

— Да я б сама убила вас, если б знала, что ваше сердце его спасет! Я ни о чем не жалею. Я все сделаю, чтоб сын мой жил! Но он не хочет жить… (заплакала). И я все делаю, чтоб он не думал о смерти. Я и на этот разговор пошла по его требованию. Рвите меня… я тварь, я убийца… но я — мать.

Студия.

Пауза.

— Что ж продолжим. Это передача «Вне закона» и в студии Пимен Алексеев. Отрадно во всей этой истории одно: — нашелся хоть один человек с чистой совестью. Этот мальчик, чье имя мы не станем называть. Расти, парень, будь хорошим человеком с настоящим человеческим сердцем и совестью. Ты — настоящий мужчина. Не побоявшийся борьбы, смерти, ты бился за правду и победил. Спасибо тебе.

А мы переходим к другому сюжету…