Скрип… Скрежет крошечного механизма… Треньканье давно забытой мелодии…
Добавить в моё избранное
6 мин, 23 сек 9455
Хотя… Джон задумался. Для него это никогда не было проблемой. Уж сбежать через окно — плевое дело!
Джон, насвистывая, прошел мимо комнаты Лин и вдруг в ужасе замер. Ему показалось? Да нет, не могло! Но почему же так трудно развернуться и пройти два шага обратно, чтобы убедиться, что…
Злясь на себя, он вернулся к двери и застыл. На прикроватной тумбочке стояла шкатулка. Крышка была открыта, но мелодия не играла, и танцоры не кружились в вальсе. Их там попросту не было.
Джон отступил и налетел спиной на сестру.
— Ты что тут делаешь, Джонни? — накинулась она на него. — Кто тебе разрешил соваться в мою комнату?
— Лин… Твоя шкатулка…
— Что с ней не так?
— Но ее не должно тут быть! — в отчаянии выкрикнул он. — Я вчера выкинул ее в окно!
Глаза сестры расширились.
— Ты… Что ты сделал? Ма-а-ам!
— Да не кричи ты! — Джон спохватился, но было поздно, Лин отвесила ему подзатыльник.
— Сколько раз я говорила тебе не заходить в мою комнату и не трогать мои вещи?!
— Я… Я не трогал! Шкатулка была у меня в спальне, и…
— Заткнись!! — Лин захлопнула дверь у него перед носом.
«Сейчас, сейчас она взглянет на шкатулку, а если крышка закрыта, то заведет ее, и все поймет, потому что танцоров нет, они сбежали, как трусливые крысы, затаились и ждут подходящего момента, чтобы вцепиться ей в ноги, грызть ее кожу своими маленькими, но острыми зубками»….
Джон вздрогнул от музыки, вдруг полившейся из-за двери. Шкатулка работала. Но возмущенного или испуганного крика сестры он не услышал. Значит, маленькие разбойники были на своем месте. Но не могло же ему показаться!
Ночью он снова не мог уснуть. Ему мерещился то скрип, то уже навязшая в зубах мелодия. То стук маленьких каблучков раздавался в коридоре…
Джон сел на кровати, вслушиваясь. Последнее ему точно не послышалось, из-за двери доносился четкий топот маленьких ног!
Дверь медленно приоткрылась, и мальчик в ужасе замер.
Первой вплыла танцовщица, робко, будто танцевала впервые в жизни. Комната Джона оказалась ее дебютной сценой, и она ступала по ней плавно, боясь неверных движений. Платье волочилось по полу, юбка больше не была воздушной — ее будто намочили. Шлейф оставлял длинный темный след на деревянном полу.
Кавалер вошел следом, слегка пошатываясь. Но едва переступил порог — и усталость словно рукой сняло, он подбежал к партнерше и заключил ее в объятия. Снова послышалась музыка, и он крутанул девушку в замысловатом пируэте. Юбка взметнулась, и крохотные красные капельки брызнули в лицо Джона.
Громкий крик огласил комнату, Джон соскочил с кровати и схватил проклятых кукол.
— Убийцы!! Заорал он. — Вы убили мою сестру, так?! Где вы прячете ножи?! Где?! — он ветел их так и сяк, пытаясь найти оружие, которым эти мелкие твари покромсали Лин, но не находил.
Кавалер загадочно улыбался даже тогда, когда Джон швырнул его на пол и начал топтать. Дама улыбалась не хуже голливудской актрисы, несмотря на то, что первый удар Джона оторвал ей руку. Платье чавкало, когда его касалась голая пятка мальчика.
— Убью вас, проклятые твари, — шипел он, не прекращая топтать ненавистных танцоров.
— Что случилось? — мама обеспокоенно приоткрыла дверь спальни. Из-за ее спины выглядывала Лин.
— Ничего, мамочка, — Джон безумно улыбался, отрывая голову кавалеру. На руках блестела кровь от многочисленных порезов — обломки оказались очень острыми. — Я просто потанцевал на них, вот и все. Всего лишь потанцевал.
Джон, насвистывая, прошел мимо комнаты Лин и вдруг в ужасе замер. Ему показалось? Да нет, не могло! Но почему же так трудно развернуться и пройти два шага обратно, чтобы убедиться, что…
Злясь на себя, он вернулся к двери и застыл. На прикроватной тумбочке стояла шкатулка. Крышка была открыта, но мелодия не играла, и танцоры не кружились в вальсе. Их там попросту не было.
Джон отступил и налетел спиной на сестру.
— Ты что тут делаешь, Джонни? — накинулась она на него. — Кто тебе разрешил соваться в мою комнату?
— Лин… Твоя шкатулка…
— Что с ней не так?
— Но ее не должно тут быть! — в отчаянии выкрикнул он. — Я вчера выкинул ее в окно!
Глаза сестры расширились.
— Ты… Что ты сделал? Ма-а-ам!
— Да не кричи ты! — Джон спохватился, но было поздно, Лин отвесила ему подзатыльник.
— Сколько раз я говорила тебе не заходить в мою комнату и не трогать мои вещи?!
— Я… Я не трогал! Шкатулка была у меня в спальне, и…
— Заткнись!! — Лин захлопнула дверь у него перед носом.
«Сейчас, сейчас она взглянет на шкатулку, а если крышка закрыта, то заведет ее, и все поймет, потому что танцоров нет, они сбежали, как трусливые крысы, затаились и ждут подходящего момента, чтобы вцепиться ей в ноги, грызть ее кожу своими маленькими, но острыми зубками»….
Джон вздрогнул от музыки, вдруг полившейся из-за двери. Шкатулка работала. Но возмущенного или испуганного крика сестры он не услышал. Значит, маленькие разбойники были на своем месте. Но не могло же ему показаться!
Ночью он снова не мог уснуть. Ему мерещился то скрип, то уже навязшая в зубах мелодия. То стук маленьких каблучков раздавался в коридоре…
Джон сел на кровати, вслушиваясь. Последнее ему точно не послышалось, из-за двери доносился четкий топот маленьких ног!
Дверь медленно приоткрылась, и мальчик в ужасе замер.
Первой вплыла танцовщица, робко, будто танцевала впервые в жизни. Комната Джона оказалась ее дебютной сценой, и она ступала по ней плавно, боясь неверных движений. Платье волочилось по полу, юбка больше не была воздушной — ее будто намочили. Шлейф оставлял длинный темный след на деревянном полу.
Кавалер вошел следом, слегка пошатываясь. Но едва переступил порог — и усталость словно рукой сняло, он подбежал к партнерше и заключил ее в объятия. Снова послышалась музыка, и он крутанул девушку в замысловатом пируэте. Юбка взметнулась, и крохотные красные капельки брызнули в лицо Джона.
Громкий крик огласил комнату, Джон соскочил с кровати и схватил проклятых кукол.
— Убийцы!! Заорал он. — Вы убили мою сестру, так?! Где вы прячете ножи?! Где?! — он ветел их так и сяк, пытаясь найти оружие, которым эти мелкие твари покромсали Лин, но не находил.
Кавалер загадочно улыбался даже тогда, когда Джон швырнул его на пол и начал топтать. Дама улыбалась не хуже голливудской актрисы, несмотря на то, что первый удар Джона оторвал ей руку. Платье чавкало, когда его касалась голая пятка мальчика.
— Убью вас, проклятые твари, — шипел он, не прекращая топтать ненавистных танцоров.
— Что случилось? — мама обеспокоенно приоткрыла дверь спальни. Из-за ее спины выглядывала Лин.
— Ничего, мамочка, — Джон безумно улыбался, отрывая голову кавалеру. На руках блестела кровь от многочисленных порезов — обломки оказались очень острыми. — Я просто потанцевал на них, вот и все. Всего лишь потанцевал.
