Нижеследующая история произошла в пятницу. По пятницам мистер Эпсон давал званый ужин, и еженедельно особняк на Хилл-Роуд 19 наполнялся посторонними. Злословы утверждали, что на таком ужине каждый джентльмен или леди, умеющие поносить сэра Паккарда, могли сытно набить брюшко. Но ведь на то они и злословы, чтобы сгущать краски, не правда ли?
Добавить в моё избранное
5 мин, 30 сек 9032
Так или иначе, тем вечером маленький Освальд с духовым ружьём сидя в каморке под лестницей стерёг невольничью тропу — слуга Мэриадок и приглашённый по такому поводу стюард «Адмирала Парчоу» Хуберт сновали с подносами, и дверь в столовую не запиралась — Освальд насчитал шестерых гостей, каждый из которых обладал недюжинным аппетитом.
Дамы первыми. Из дам приглашения удостоилась фройляйн Хохбюрст, Освальд запомнил её с позапрошлой пятницы, тогда она также украсила дом своим посещением и кучер Метью в разговоре с мордатым поваром Майлзом поименовал её:
— У той белобрысой прусской кобылки Хохбюрст титьки так и норовят выпрыгнуть из платья.
Из джентльменов выделялся своей лысой головой князь Пышкин. Как чуть дрожащим голосом произнесла преподавательница языков мисс Браун:
— Дуализм безудержного брутального звериного начала и утонченности родовой аристократии, слившиеся воедино в голубоглазом московите.
Остальные гости посещали Хилл-Роуд впервые. Маленький Освальд подслушал и запомнил, что кто-то из гостей профессор, как мистер Эпсон, кто-то приведенный князем соратник по заготовке в Индии опия, имеются также знаменитый лингвист переводчик с греческого и человек в костюме с иголочки и без определённых средств к существованию, обычный в подобном сборище.
Вот только кто из них кто — полковник Макартур — товарищ князя, мистер Лонгли — франт, доктор Оукемберри — профессор, доктор Пайс — лингвист, или может быть доктор Пайс — профессор, а доктор Оукемберри — лингвист, полковник Макартур — аферист, мистер Лонгли — торговец опиумом, или всё же доктор Пайс — торговец опиумом, доктор Оукемберри — денди, полковник Макартур — знаток греческого, а мистер Лонгли вместе с хозяином читает в Бикстон-колледже — Освальд не запомнил.
— Однако, — как бы невзначай начал мистер Лонгли, он пришел последним и с его макинтоша на пол гардеробной капала осень, — индийские аборигены поразили меня тем., что знают этого вашего товарища, Паккарда.
— Поразительно! — Купился Эпсон.
— Признаться, я привёл сегодня сюда Спайка, потому что решил — его находка заинтересует вас, — поддакнул Пышкин.
Значит Лонгли второй опиумный князь, вычислил Освальд.
— Но что же, что же? — Не усидел на месте мистер Эпсон.
— Когда в наши края дошли технологии, основанные на изысканиях сэра Паккарда, — Начал издалека Лонгли, — Я вспомнил о недавней шумихе и финале конкурса, объявленного Её Величеством, где из всей массы претендентов на рыцарство и первенство в принятии созданной теории к использованию в промышленности остались лишь вы и ваш противник.
— Чорт возьми, ближе к делу!
— Дикари ввели пресловутого Паккарда в свой пантеон сверхъестественных существ, и вдобавок объявили, что Паккард — гриб.
Во всяком случае, таков был типичный образчик общества, наводнявшего Хилроуд 19 один раз на неделе. В остальное время мистер Эпсон проживал в своём доме совершенно один, не считая сыновей, племянников и мужской прислуги.
Мордатый повар Майлз говаривал, что ненависть к сэру Паккарду заменяет мистеру Эпсону миссис Эпсон. Действительно, с того момента как Хилроуд 19 и бренную землю покинула Елизавета Джоан Эпсон, урождённая леди Гастингс, порога не переступила ни одна кандидатка в мачехи.
Это обстоятельство весьма радовало как Освальда, так и Генри, старшего из братьев.
Огорчал же их исключительно сварливый характер дяди, считавшего весь мир колледжем, а людей в нём — студиозусами
Но ведь должно же провидение посылать нам испытания на жизненном пути, без этого — никак? Родные сыновья Эпсона, по мнению Освальда, приветствовали бы вторую женитьбу профессора, как с воодушевлением принимали все его идеи. Таким образом, философские взгляды юных Троулингов смазывал досадный факт наличия у мистера Эпсона двух подхалимов-сыновей. Освальда передёрнуло, и ствол винтовки стукнулся о стену, когда перед мысленным взором проплыли мерзкие физиономии этих вежливеньких чистюль в не пачканных кружевных воротниках на старушечьих костюмчиках.
Только третьего дня Марк, папочкин любимец, нажаловался на кухонного кота:
— Папенька, мистер Вислоух покушал несвежей рыбы из мусорного бака и напаккард на чердаке! Пахнет ужасно.
На чердаке тихоня Марк, разумеется, никогда не был, и мистер Вислоух подвергся беззастенчивой клевете, тем не менее, выдумка получила отцовское одобрение, вылившееся во внеочередной поход в театр.
После того как караван Ост-Индской Компании был с чудовищной жестокостью разбит и разграблен сипайскими бандитами, полковник предлагал осиротевшим мальчикам сделаться его приёмными детьми, однако мистер Эпсон, приехавший на похороны сестры, увлёк их перспективами полной ярких красок жизни в университетском городке.
Иными словами, юные Троулинги прибыли в лоно семьи Эпсон путём совращения.
Дамы первыми. Из дам приглашения удостоилась фройляйн Хохбюрст, Освальд запомнил её с позапрошлой пятницы, тогда она также украсила дом своим посещением и кучер Метью в разговоре с мордатым поваром Майлзом поименовал её:
— У той белобрысой прусской кобылки Хохбюрст титьки так и норовят выпрыгнуть из платья.
Из джентльменов выделялся своей лысой головой князь Пышкин. Как чуть дрожащим голосом произнесла преподавательница языков мисс Браун:
— Дуализм безудержного брутального звериного начала и утонченности родовой аристократии, слившиеся воедино в голубоглазом московите.
Остальные гости посещали Хилл-Роуд впервые. Маленький Освальд подслушал и запомнил, что кто-то из гостей профессор, как мистер Эпсон, кто-то приведенный князем соратник по заготовке в Индии опия, имеются также знаменитый лингвист переводчик с греческого и человек в костюме с иголочки и без определённых средств к существованию, обычный в подобном сборище.
Вот только кто из них кто — полковник Макартур — товарищ князя, мистер Лонгли — франт, доктор Оукемберри — профессор, доктор Пайс — лингвист, или может быть доктор Пайс — профессор, а доктор Оукемберри — лингвист, полковник Макартур — аферист, мистер Лонгли — торговец опиумом, или всё же доктор Пайс — торговец опиумом, доктор Оукемберри — денди, полковник Макартур — знаток греческого, а мистер Лонгли вместе с хозяином читает в Бикстон-колледже — Освальд не запомнил.
— Однако, — как бы невзначай начал мистер Лонгли, он пришел последним и с его макинтоша на пол гардеробной капала осень, — индийские аборигены поразили меня тем., что знают этого вашего товарища, Паккарда.
— Поразительно! — Купился Эпсон.
— Признаться, я привёл сегодня сюда Спайка, потому что решил — его находка заинтересует вас, — поддакнул Пышкин.
Значит Лонгли второй опиумный князь, вычислил Освальд.
— Но что же, что же? — Не усидел на месте мистер Эпсон.
— Когда в наши края дошли технологии, основанные на изысканиях сэра Паккарда, — Начал издалека Лонгли, — Я вспомнил о недавней шумихе и финале конкурса, объявленного Её Величеством, где из всей массы претендентов на рыцарство и первенство в принятии созданной теории к использованию в промышленности остались лишь вы и ваш противник.
— Чорт возьми, ближе к делу!
— Дикари ввели пресловутого Паккарда в свой пантеон сверхъестественных существ, и вдобавок объявили, что Паккард — гриб.
Во всяком случае, таков был типичный образчик общества, наводнявшего Хилроуд 19 один раз на неделе. В остальное время мистер Эпсон проживал в своём доме совершенно один, не считая сыновей, племянников и мужской прислуги.
Мордатый повар Майлз говаривал, что ненависть к сэру Паккарду заменяет мистеру Эпсону миссис Эпсон. Действительно, с того момента как Хилроуд 19 и бренную землю покинула Елизавета Джоан Эпсон, урождённая леди Гастингс, порога не переступила ни одна кандидатка в мачехи.
Это обстоятельство весьма радовало как Освальда, так и Генри, старшего из братьев.
Огорчал же их исключительно сварливый характер дяди, считавшего весь мир колледжем, а людей в нём — студиозусами
Но ведь должно же провидение посылать нам испытания на жизненном пути, без этого — никак? Родные сыновья Эпсона, по мнению Освальда, приветствовали бы вторую женитьбу профессора, как с воодушевлением принимали все его идеи. Таким образом, философские взгляды юных Троулингов смазывал досадный факт наличия у мистера Эпсона двух подхалимов-сыновей. Освальда передёрнуло, и ствол винтовки стукнулся о стену, когда перед мысленным взором проплыли мерзкие физиономии этих вежливеньких чистюль в не пачканных кружевных воротниках на старушечьих костюмчиках.
Только третьего дня Марк, папочкин любимец, нажаловался на кухонного кота:
— Папенька, мистер Вислоух покушал несвежей рыбы из мусорного бака и напаккард на чердаке! Пахнет ужасно.
На чердаке тихоня Марк, разумеется, никогда не был, и мистер Вислоух подвергся беззастенчивой клевете, тем не менее, выдумка получила отцовское одобрение, вылившееся во внеочередной поход в театр.
После того как караван Ост-Индской Компании был с чудовищной жестокостью разбит и разграблен сипайскими бандитами, полковник предлагал осиротевшим мальчикам сделаться его приёмными детьми, однако мистер Эпсон, приехавший на похороны сестры, увлёк их перспективами полной ярких красок жизни в университетском городке.
Иными словами, юные Троулинги прибыли в лоно семьи Эпсон путём совращения.
Страница
1 из 2
1 из 2
