Надо только подождать

Иван Савич, затянувшись пустой трубкой, подумал про себя. « М-даа, а среди этих пейзанок есть весьма и весьма charmante». Далее его мысли потекли в привычном русле, дескать, случись оказия, он бы их убедил, что флотский офицер в любом возрасте для дам интересен.

— А вы видели, с какой жадностью они разглядывают моё приданое? — Спросила Полинька, — особенно платья. Просто смешно, ей богу. Что они с ними делать-то будут? Они ведь такое не умеют носить.

— Быдло, дорогая, быдло. — отозвалась её maman.

Полинька встала, подошла к вывешенному на специальных пялках для сушки, платью. Сдула одной ей видимые пылинки и, полюбовавшись, присела рядом на кушетку.

— Ох, у меня, похоже, начинается мигрень. — Полинька схватилась пальчиками за виски, — я, пожалуй, прилягу.

В это время, за дверью раздались голоса, шаги и вскоре послышался скрежет ключа, отпирающего дверь.

— Ах, это опять они, — Вера Игнатьевна всплеснула руками, — надобно уходить господа.

— Да, уйдем от греха, — поддержала Ираида Павловна.

— Уходите первыми, я за вами, — сказал Иван Савич, как, никак единственный мужчина.

Полинька, как лежала на кушетке, так вдруг и втянулась в неё. Миг и девушки нет, как не было. Ираида Павловна, гордо подняв подбородок, проследовала сквозь стену. За ней Вера Игнатьевна. Последним уходил отставной капитан третьего ранга. Прикрывая, отход он вошел в стену спиной, постоял, оглядываясь, пыхнул давно погасшей трубкой, и вот уже, исчез весь.

Протяжно скрипнув, дверь отворилась и пропустила пожилую женщину в, бывшем когда-то элегантном, деловом костюме. Следом, по одному зашли еще несколько человек. Женщина вышла на середину комнаты и, обернувшись к остальным, заучено сказала.

— Ну что же. С этой гостиной мы начнем наше знакомство с бытом поместных дворян начала века. Особое внимание прошу обратить на это платье. Это оригинальное, бальное платье тех времен. Наши мастера воссоздали его, в свое время, буквально из лоскутков и теперь мы тщательно ухаживаем за ним, что бы вы, дорогие посетители, могли увидеть, в каких нарядах дворянские женщины танцевали на балах.

— Ну вот, опять, — прошелестел, никому не слышный, плачущий голосок, — ах, ну когда же это кончится?

Среди экскурсантов стояла девушка лет шестнадцати. Она во все глаза, восхищенно смотрела на чудесное платье. «Вот бы его померить», — думала она, — «Ну, хоть один разочек. Хотя, почему разочек? А если бы я в нем на выпускной пришла? Вот бы все ахнули». Она даже зажмурилась от удовольствия. «Витька Сазонов эту швабру Леночку сразу бросил бы… и упал бы к моим ногам». Особенно ей понравились ассиметрично расположенные, кружевные банты спереди. Пожалуй, она была бы удивлена, если бы узнала, что банты эти, сделанные реставраторами, закрывали дыры от пуль.

Тем временем экскурсия отправилась дальше. Последней выходила мечтательная девушка. Она еще раз посмотрела назад, выпрямила спинку, гордо подняла голову, провела руками по бокам, будто оправляя платье и, пальчиками, подняв несуществующие оборки, величаво ступая, вышла из комнаты.

Немного погодя, из стены показалась плачущая Полинька. За ней её мать.

— Когда же это кончится, maman, — причитала девушка, — ну когда? Я, право, не могу этого больше выносить…

— Ничего, дорогая. Придет наше время — обнимая дочь, сказала Ираида Павловна, — надо только подождать.