Сон. Прекрасный сон. Так хочется крепко-крепко зажмуриться от яркого солнечного света, но страшно, ведь не хочется категорически просыпаться. Эта такая обычная зелёная лесная поляна, это чистое голубое небо, эти звуки природы, мелодии жизни — всё, каждая деталь, накрыла меня лавиной, закрутила и растворила в себе. Я осознаю, что сплю, но от этого ещё радостнее становится на душе, ведь грустить здесь это фирменное издевательство, каждый момент в этом очаровании прекрасен и бесценен.
Добавить в моё избранное
6 мин, 33 сек 9642
Я гостья, всего лишь гостья и это не так уж и плохо. Ведь всё лучшее для гостей, не так ли?
Легкий ветерок принёс в своих призрачных руках нежные лепестки цветущей вишни. Что они здесь делают? И сама себе отвечаю. Это сон. Один из самых прекрасных снов.
Я побежала по молодой зеленой траве босиком, как маленькая девочка за лепестками, пытаясь их поймать руками, будто они маленькие цветные бабочки. Ветер крутил их небольшими вихрями, из-за этого они и в правду были очень похожи на этих хрупких созданий.
В какой-то миг моим взглядом завладело то, чего здесь до этого не было — качели: обычная узкая деревянная доска с креплениями по ее бокам. Привет из детства. Цепи, обвитые плотно плетущимися цветами и кленом, уходили высоко вверх настолько, что становилось не понятно, где они заканчиваются. Создавалось впечатление, что сами небеса их держат, а ниоткуда появившиеся кучерявые белые облака, только подталкивали к этой фантастичной мысли. Хотя чему я удивляюсь? Это сон. Один из самых прекрасных снов.
И так захотелось покататься! Хотелось полетать вместе с ветром на равных, хотя не столько с ветром, сколько с теми лепестками вишни, почувствовать себя такой же, как и они: легкой, свободной, нежной, не гостьей, а частью этого чуда. А если хочется, то почему себе отказывать? Такая глупость!Я рассмеялась от подобной мысли, как будто это какая-то вселенская дружеская шутка. Мой смех прошелся вокруг волной радости и счастья, удачно зазвучав новой нотой в мелодии жизни, не отпуская её, а запоминая. Партизаны-пересмешники подхватили её — и где-то начался перепев уже меня, выраженной в искреннем смехе…
Я присела на качели, крепко взявшись за цепи. Мои тонкие руки потерялись в зелени. Она как предохранитель, своеобразный ремень безопасности: спрятала, обволокла бережно, но прочно, пуская по рукам, как ток по проводникам, легкую прохладу. Доска была жестковата, из-за этого я немного поерзала, пытаясь устроится поудобней. Удобней не стало, по сути, я села также как и в самом начале, но удовлетворение от проведенного ритуала поселилось на душе, стало действительно комфортней. К счастью, качели были сделаны по моему росту и я доставала ногами земли, как раз настолько, чтобы оттолкнуться, но почему-то желание кататься на миг пропало. Мне уже было так хорошо и спокойно на душе, что катание отошло на второй план. Я просто сидела и смотрела на то насколько здесь красиво. Это действительно сон. Самый прекрасный сон из тех, что я видела.
Кроме птиц, я успела заметить маленький колючий комок — ежа, который живенько перебирал своими лапками на другом краю полянки. Наверное, он пытался сбежать от двух рыжих белок, что не могли всё никак поделить большой жёлудь. Они постоянно кружились по той части полянки, время от времени заскакивая на большой раскатистый дуб. Такие забавные, они добавляли в это умиротворенное место, нотку безобидной суетливости. Чем больше я присматривалась, тем больше для себя обнаруживала деталей, которых раньше просто не замечала. Это с одной стороны радовало, а с другой — пугало. Сама даже не знаю почему. Наверное, потому что этот мир сновидений меня затягивал, и я уже хотела сказать: это реальность, это прекрасная реальность…
Поднялся ветер, качели слегка закачало в стороны, вместо того чтобы поймать ритм и раскачаться ещё сильнее, мне захотелось залезть с ногами на них. Осуществить задуманное не составило труда — и я уже гордо стояла на слегка раскачивающихся качелях, напевая под незатейливую мелодию песню, на ходу придумывая слова:
Мир так прекрасен, он наш дом
Мы в нём живём и в нём умрём
Когда услышишь его зов
Спой со мной песню и ты спасён
Можешь и сам, не в этом суть
Только потом не обессудь… не обессудь.
Я пропела последнюю строчку три раза то громче, то наоборот чуть ли не шепотом и заметила что музыка, мелодия не просто у меня в голове, а она действительно звучит. Звучит в шелесте травы, перепевах птиц, в шуршании, треске — во всем, но ни в чём по отдельности. И это оказалось настолько волшебно, что я забылась. Я забыла о том, где вообще нахожусь и вообще о том кто я. Я стала раскачивать качели всем телом в ритм этой мелодии, чувствуя непередаваемое ощущение свободы и полёта. Я уже не пела, я практически кричала слова песни, перекрикивая поднявшийся сильный ветер:
Ты гостем можешь в мире жить
Можешь хозяином в нём быть
Можешь и так, не в этом суть
Только потом не обессудь…
Я уже не понимала текст, смысла, о чём пою, меня захватил сам процесс:
Свобода, верность бытия
Так манит вниз кругов ада
Правда лишь в каждого своя
Только навязывать не надо
Можешь и сам, не в этом суть
Только потом не обессудь…
Последние строки у меня стали смываться, ветер оказался такой сильный, что я сама себя перестала слышать и последнее слово «обессудь», эхом отбилось и превратилось в «забудь».
Эйфория стала потихоньку отступать — и я осознала, что я парю очень высоко над землёй, как минимум в метрах ста от неё.
Легкий ветерок принёс в своих призрачных руках нежные лепестки цветущей вишни. Что они здесь делают? И сама себе отвечаю. Это сон. Один из самых прекрасных снов.
Я побежала по молодой зеленой траве босиком, как маленькая девочка за лепестками, пытаясь их поймать руками, будто они маленькие цветные бабочки. Ветер крутил их небольшими вихрями, из-за этого они и в правду были очень похожи на этих хрупких созданий.
В какой-то миг моим взглядом завладело то, чего здесь до этого не было — качели: обычная узкая деревянная доска с креплениями по ее бокам. Привет из детства. Цепи, обвитые плотно плетущимися цветами и кленом, уходили высоко вверх настолько, что становилось не понятно, где они заканчиваются. Создавалось впечатление, что сами небеса их держат, а ниоткуда появившиеся кучерявые белые облака, только подталкивали к этой фантастичной мысли. Хотя чему я удивляюсь? Это сон. Один из самых прекрасных снов.
И так захотелось покататься! Хотелось полетать вместе с ветром на равных, хотя не столько с ветром, сколько с теми лепестками вишни, почувствовать себя такой же, как и они: легкой, свободной, нежной, не гостьей, а частью этого чуда. А если хочется, то почему себе отказывать? Такая глупость!Я рассмеялась от подобной мысли, как будто это какая-то вселенская дружеская шутка. Мой смех прошелся вокруг волной радости и счастья, удачно зазвучав новой нотой в мелодии жизни, не отпуская её, а запоминая. Партизаны-пересмешники подхватили её — и где-то начался перепев уже меня, выраженной в искреннем смехе…
Я присела на качели, крепко взявшись за цепи. Мои тонкие руки потерялись в зелени. Она как предохранитель, своеобразный ремень безопасности: спрятала, обволокла бережно, но прочно, пуская по рукам, как ток по проводникам, легкую прохладу. Доска была жестковата, из-за этого я немного поерзала, пытаясь устроится поудобней. Удобней не стало, по сути, я села также как и в самом начале, но удовлетворение от проведенного ритуала поселилось на душе, стало действительно комфортней. К счастью, качели были сделаны по моему росту и я доставала ногами земли, как раз настолько, чтобы оттолкнуться, но почему-то желание кататься на миг пропало. Мне уже было так хорошо и спокойно на душе, что катание отошло на второй план. Я просто сидела и смотрела на то насколько здесь красиво. Это действительно сон. Самый прекрасный сон из тех, что я видела.
Кроме птиц, я успела заметить маленький колючий комок — ежа, который живенько перебирал своими лапками на другом краю полянки. Наверное, он пытался сбежать от двух рыжих белок, что не могли всё никак поделить большой жёлудь. Они постоянно кружились по той части полянки, время от времени заскакивая на большой раскатистый дуб. Такие забавные, они добавляли в это умиротворенное место, нотку безобидной суетливости. Чем больше я присматривалась, тем больше для себя обнаруживала деталей, которых раньше просто не замечала. Это с одной стороны радовало, а с другой — пугало. Сама даже не знаю почему. Наверное, потому что этот мир сновидений меня затягивал, и я уже хотела сказать: это реальность, это прекрасная реальность…
Поднялся ветер, качели слегка закачало в стороны, вместо того чтобы поймать ритм и раскачаться ещё сильнее, мне захотелось залезть с ногами на них. Осуществить задуманное не составило труда — и я уже гордо стояла на слегка раскачивающихся качелях, напевая под незатейливую мелодию песню, на ходу придумывая слова:
Мир так прекрасен, он наш дом
Мы в нём живём и в нём умрём
Когда услышишь его зов
Спой со мной песню и ты спасён
Можешь и сам, не в этом суть
Только потом не обессудь… не обессудь.
Я пропела последнюю строчку три раза то громче, то наоборот чуть ли не шепотом и заметила что музыка, мелодия не просто у меня в голове, а она действительно звучит. Звучит в шелесте травы, перепевах птиц, в шуршании, треске — во всем, но ни в чём по отдельности. И это оказалось настолько волшебно, что я забылась. Я забыла о том, где вообще нахожусь и вообще о том кто я. Я стала раскачивать качели всем телом в ритм этой мелодии, чувствуя непередаваемое ощущение свободы и полёта. Я уже не пела, я практически кричала слова песни, перекрикивая поднявшийся сильный ветер:
Ты гостем можешь в мире жить
Можешь хозяином в нём быть
Можешь и так, не в этом суть
Только потом не обессудь…
Я уже не понимала текст, смысла, о чём пою, меня захватил сам процесс:
Свобода, верность бытия
Так манит вниз кругов ада
Правда лишь в каждого своя
Только навязывать не надо
Можешь и сам, не в этом суть
Только потом не обессудь…
Последние строки у меня стали смываться, ветер оказался такой сильный, что я сама себя перестала слышать и последнее слово «обессудь», эхом отбилось и превратилось в «забудь».
Эйфория стала потихоньку отступать — и я осознала, что я парю очень высоко над землёй, как минимум в метрах ста от неё.
Страница
1 из 2
1 из 2
