Дедушка

Ужасно болели суставы, спину невозможно разогнуть. И поэтому когда гнилой рвал его тело, он только кричал, не в силах пошевелиться и оказать сопротивление.

А потом наступила тьма. Он видел ее и размышлял над произошедшим. Он был в сознании и в тот же момент времени не был. Не чувствовал тела, но видел темноту.

Сколько прошло времени он не знал, просто однажды открыл глаза. Хотя правильнее сказать глаз, потому что остатки второго свисали на тонкой жилке. Почему то гнилые не съели глаза. Вырвали сердце, оставив рваную рану на груди, полакомились плотью и ушли.

Палыч не чувствовал боли и эта удивительная легкость в теле, словно он снова был молодым и бодрым.

Это божий дар! — решил старик. И в этом еще больше убеждался сталкиваясь с другими гнилыми. Бездушные, безмозглые существа жаждущие крови и мяса. Сотни и тысячи гнилых ведомые одними инстинктами. Но он был не такой. Гниющая плоть способная в отличии от других мыслить и действовать в зависимости от своих желаний и побуждений.

Это божий дар! — повторял Палыч каждый день.

Прошло несколько дней прежде чем Палыч, бывший директор мясокомбината, понял, что для того чтобы замедлить процесс гниения тела, он должен есть мясо и пить кровь живых. Человек, это как торт на день рождения, лакомство которое бывает редко. Сьешь одного и долгие недели не замечаешь отваливающиеся куски плоти, а мышцы как будто снова наливаются кровью. Бодрость и легкость во всем теле. Вечно молодой.

Первого человека он съел, можно сказать почти случайно. Забрел в разбитый супермаркет в погоне за щенком, который умудрился вырваться из силков. Пробираясь через поваленные полки, на которых когда то лежали сочные яблоки и бананы, он заметил его. Молодой на вид парень, в камуфляжном костюме лежал на полу с неестевенно вывернутыми ногами. Рядом стояла стременка, с которой вероятно и упал несчастный. Парень прерывисто дышал, возле ног (из одной торчала сломанная кость) растеклась лужа крови.

Палыч приблизился к раненому и окликнул. Парень очнулся. Его глаза молили о помощи. Он попытался что то сказать, но вместо слов раздался лишь булькающий звук. Похоже он повредил и легкое.

Палыч макнул пальцем в лужу крови и поднес к губам. Это заметил умирающий. В его глазах отразился ужас и страх, но ведь этот маленький старикашка не похож на гнилого. И прежде чем он успел закончить мысль, его сердце остановилось пробитое двадцатисантиметровым охотничим ножом Палыча.

Сладкое мясо, соленоватая кровь. С того дня, старик выходил на охоту каждый день.

Он не знал почему это случилось именно с ним и не особо размышлял по этому поводу. Он лишь знал, что жив, что мыслит и чтобы продолжать жить он должен убивать. Всех он разделил на две простые группы: гнилые, те от которых не было толку и нечистые, нечисть, люди которым по каким то причинам удалось выжить. Какая ирония.

Бог покарал человечество за грехи его и создал нас! Я апостал! Я рука бога!

Палыч, осторожно, стараясь не скрипеть подошел к заброшенному дому с пустыми окнами глазницами. Внутри кто то был. И это были нечистые. Люди внутри что то искали.

Папа, ты уверен, что это тот дом? — детский голос вылетел из разбитого окна как голубь выпущенный из ладоней.

Палыч напрягся, что то неуловимо знакомое было в этом голосе. Быстро снял с плеча карабин, дернул затвор, загоняя патрон в патронник. Люди затихли.

Старик прицелился в окно. Силуэт на долю секунду мелькнул в доме, а затем кто то небольшой выбежал на крыльцо.

Дочка, стой! — кричал отец семейства, выскачивший из дома и безуспешно пытавшийся поймать за руку дочь.

Папа, мы нашли его! — радостно закричала девчушка в сером тулупе и бросилась вперед. — Дедушка! Дедушка! Мы нашли тебя!

Павел Александрович, бывший директор мясокомбината, медленно потянул за спусковой крючок…