Похоже, мавр сделал свое дело, а потому исчез. Исчез вместе со своими книгами. Я их не теряла!
Добавить в моё избранное
6 мин, 54 сек 15157
Они лежали на стеллаже, а потом исчезли. Версия лишь одна, но она полоумная: некто вошел и украл только эти книги. Две — из полутора тысяч, стоящих на полках. А на портмоне и мобильник, лежащие рядом, даже внимания не обратил. Но легче поверить в это, чем согласиться, что странное исчезновение книг лишь еще одно указание в цепи других — по ходу последних событий.
Хорошо ли догадываться о своей миссии? Мавр предупреждал: нельзя. А я думаю, нельзя не догадаться, если события происходят, происходят, обретая черты сюжетной линии, которая, по законам жанра, тащит тебя к развязке. Ты сопротивляешься. По твоему разумению, жизнь не должна пойти так, как сейчас поворачиваются события и хотят твои враги. И тут, буквально на голову, падает Мавр со словами: учитель появляется, когда ученик к этому готов.
Но Мавр появляется вовсе не как учитель, а как обыкновенный мужик. Кстати, белобрысый. И ты скоропостижно и страшно влюбляешься в него. У тебя сносит башку — как от чувства, так и того, что те события продолжают развиваться в нежелательную сторону, и…
тут в тебе просыпается Воин.
Это так: ночь. Кромешная тьма. Ты вспоминаешь дурной ход событий в редакции. Злость на ящериц в облике людей пробуждают в тебе Воина. Наконец-то! Выжидание кончилось. Завтра! Завтра им придет амбец, потому что у тебя, кроме силы, есть еще опыт противостояния, и ты ничего не боишься. Тебе нечего бояться, победа неизбежна так же, как неоспорима твоя правота в этой войне. Ибо для того, чтобы люди были людьми, нужно равенство, а они ебанулись на должностях, полагая, что те прибавляют им ума и значимости… Нечего бояться, потому что у тебя есть твой уважаемый Читатель, для которого, а не ради чина и денег ты работаешь, а у них — «пипл, который этот текст не схавает» (или схавает). Потому что у тебя есть неслабые причины, чтобы работать именно в этой газете, а они хотят хапнуть ее и оторваться со своим куском — поганить и разорять другое место. Потому что ты любишь свою работу, а у них едва ли найдется хоть одна статья, которой бы они могли гордиться. И еще много таких «потому что», каждое — золотая пуля. Пуль хватит перебить все перепонки на лапах ящериц, протянутых к газете и твоей судьбе. В голову целиться не стоит, с черепушками у них и так беда.
В темноте ночи ты ужасаешься силе и мощи Воина в себе, — женщине! Это противоестественно, но, тем не менее, твое маленькое женское тело на данный момент — обман, а настоящий облик совсем другой: ты ощущаешь, как напрягаются мощные плечи, дыхание невероятного объема наполняет могучую грудную клетку. Видимо, в какой-то прежней жизни ты была таким Воином, и вот он потерял терпение… Он вышел из глубин твоего существа, все же не переставая быть тобой. Он невидим, но непобедим, он — завтрашняя ты. Ящерицы достукались. Мало им теперь не покажется.
При всем том ты остаешься и женщиной, которой назначено свидание, а потому утром просыпаешься в купели нежных ощущений, с жаждой прикосновения, поцелуя… Ты еще не знаешь, что у него нет для тебя ни поцелуя, ни прикосновения, только веселые, смеющиеся глаза и беседы. Но свидание назначено, оно требует парикмахера, маникюрщицу. Любовь, как всегда, требует времени, если не жертв. Война — только мужества. С мужеством все в порядке, а с ароматом — нет. Флакон пуст, значит, надо ехать не в редакцию, а по магазинам, искать твои духи. Кто ты сейчас более, — воин или женщина, вопрос в принципе не стоит. Просто войну придется отложить. На один день — так ты думаешь. Ты пока не догадываешься, что на помощь развязке пришла вот эта сюжетная линия, старая, как мир. Из двух сил: войны и любви сильнее, ослепительнее властвует над человеком вторая.
Даже не думай, что когда-то не заплатишь за качества, дарованные свыше. И если ты можешь предсказать авторов всех голов матча до его начала, никогда не интересуясь футболом, или зажечь костер одной спичкой в ветреную погоду, то финала важного для себя дня ты не предугадаешь, а твой огонь отпугнет тех, кто необходим тебе — так будет всегда.
До сих пор в своих рассказах ты никогда не писала, как в определенных обстоятельствах у тебя в руках вспыхивают спички, зажигалки, перегорают электроприборы, если ты прикасаешься к выключателям. Потому что сама не любишь чудес в решете, — не потчевать же ими других. К тому же твоя запертая психическая сила отмыкается не так уж часто, и, как правило, без свидетелей. Но не в этот раз.
Однако Мавра не удивишь внезапно вспыхнувшим костром на сигарете или мобильником, принимающим сигнал от твоих душевных движений. Он лишь понимающе пошутит: с такой-то энергией, и на свободе? Он здесь вообще не чтобы удивляться. И не чтобы целоваться, заметь. Он знает: искони бе огнь. Небеса не случайно забыли даровать взаимность. Просто к словам Мавра ты бы не отнеслась с таким вниманием, если бы не влюбилась в него. Твоя влюбленность функциональна, она оттреплет тебя как лихорадка и уйдет внезапно, еще внезапней, чем пришла.
Хорошо ли догадываться о своей миссии? Мавр предупреждал: нельзя. А я думаю, нельзя не догадаться, если события происходят, происходят, обретая черты сюжетной линии, которая, по законам жанра, тащит тебя к развязке. Ты сопротивляешься. По твоему разумению, жизнь не должна пойти так, как сейчас поворачиваются события и хотят твои враги. И тут, буквально на голову, падает Мавр со словами: учитель появляется, когда ученик к этому готов.
Но Мавр появляется вовсе не как учитель, а как обыкновенный мужик. Кстати, белобрысый. И ты скоропостижно и страшно влюбляешься в него. У тебя сносит башку — как от чувства, так и того, что те события продолжают развиваться в нежелательную сторону, и…
тут в тебе просыпается Воин.
Это так: ночь. Кромешная тьма. Ты вспоминаешь дурной ход событий в редакции. Злость на ящериц в облике людей пробуждают в тебе Воина. Наконец-то! Выжидание кончилось. Завтра! Завтра им придет амбец, потому что у тебя, кроме силы, есть еще опыт противостояния, и ты ничего не боишься. Тебе нечего бояться, победа неизбежна так же, как неоспорима твоя правота в этой войне. Ибо для того, чтобы люди были людьми, нужно равенство, а они ебанулись на должностях, полагая, что те прибавляют им ума и значимости… Нечего бояться, потому что у тебя есть твой уважаемый Читатель, для которого, а не ради чина и денег ты работаешь, а у них — «пипл, который этот текст не схавает» (или схавает). Потому что у тебя есть неслабые причины, чтобы работать именно в этой газете, а они хотят хапнуть ее и оторваться со своим куском — поганить и разорять другое место. Потому что ты любишь свою работу, а у них едва ли найдется хоть одна статья, которой бы они могли гордиться. И еще много таких «потому что», каждое — золотая пуля. Пуль хватит перебить все перепонки на лапах ящериц, протянутых к газете и твоей судьбе. В голову целиться не стоит, с черепушками у них и так беда.
В темноте ночи ты ужасаешься силе и мощи Воина в себе, — женщине! Это противоестественно, но, тем не менее, твое маленькое женское тело на данный момент — обман, а настоящий облик совсем другой: ты ощущаешь, как напрягаются мощные плечи, дыхание невероятного объема наполняет могучую грудную клетку. Видимо, в какой-то прежней жизни ты была таким Воином, и вот он потерял терпение… Он вышел из глубин твоего существа, все же не переставая быть тобой. Он невидим, но непобедим, он — завтрашняя ты. Ящерицы достукались. Мало им теперь не покажется.
При всем том ты остаешься и женщиной, которой назначено свидание, а потому утром просыпаешься в купели нежных ощущений, с жаждой прикосновения, поцелуя… Ты еще не знаешь, что у него нет для тебя ни поцелуя, ни прикосновения, только веселые, смеющиеся глаза и беседы. Но свидание назначено, оно требует парикмахера, маникюрщицу. Любовь, как всегда, требует времени, если не жертв. Война — только мужества. С мужеством все в порядке, а с ароматом — нет. Флакон пуст, значит, надо ехать не в редакцию, а по магазинам, искать твои духи. Кто ты сейчас более, — воин или женщина, вопрос в принципе не стоит. Просто войну придется отложить. На один день — так ты думаешь. Ты пока не догадываешься, что на помощь развязке пришла вот эта сюжетная линия, старая, как мир. Из двух сил: войны и любви сильнее, ослепительнее властвует над человеком вторая.
Даже не думай, что когда-то не заплатишь за качества, дарованные свыше. И если ты можешь предсказать авторов всех голов матча до его начала, никогда не интересуясь футболом, или зажечь костер одной спичкой в ветреную погоду, то финала важного для себя дня ты не предугадаешь, а твой огонь отпугнет тех, кто необходим тебе — так будет всегда.
До сих пор в своих рассказах ты никогда не писала, как в определенных обстоятельствах у тебя в руках вспыхивают спички, зажигалки, перегорают электроприборы, если ты прикасаешься к выключателям. Потому что сама не любишь чудес в решете, — не потчевать же ими других. К тому же твоя запертая психическая сила отмыкается не так уж часто, и, как правило, без свидетелей. Но не в этот раз.
Однако Мавра не удивишь внезапно вспыхнувшим костром на сигарете или мобильником, принимающим сигнал от твоих душевных движений. Он лишь понимающе пошутит: с такой-то энергией, и на свободе? Он здесь вообще не чтобы удивляться. И не чтобы целоваться, заметь. Он знает: искони бе огнь. Небеса не случайно забыли даровать взаимность. Просто к словам Мавра ты бы не отнеслась с таким вниманием, если бы не влюбилась в него. Твоя влюбленность функциональна, она оттреплет тебя как лихорадка и уйдет внезапно, еще внезапней, чем пришла.
Страница
1 из 2
1 из 2
