Дорога в прошлое

— Оля, — мои ноги подкосились.

; Оля… ее уже нет со мной так давно, что, вспоминая, я не вижу четких черт ее лица. Только охапку светлых волос и взгляд… Я сажусь перед Олей на корточки, рассматриваю ее, вглядываюсь в изгиб бровей, в очертания губ.

— Привидение что ли увидала? — не выдержав, рассмеялась Оля.

Я положила голову на ее колени, обхватила подругу руками. Чувствую ее живое тепло…

— Оля… Оля, — не нахожусь, что сказать, только твержу ее имя.

Нина присаживается рядом. Слышу, как хлопнула дверь: Толик закрыл ее пинком — руки заняты баллоном с водой, а сам на меня посматривает.

— Нет, с ней сегодня точно что-то не так… — поставил баллон и вертит у виска пальцем, состроив гримасу.

Я понимаю, что надо прийти в себя, но боюсь даже рта раскрыть. Ведь я не та, кого они видят, я уже совсем не та. И не расскажешь…

Вечер проходит весело. Услышав перебор струн гитары, к нам заглянули другие члены команды. Вглядываюсь в лица — кого-то хорошо помню, кого-то не узнаю, забыла… Вошла в роль, вспомнила себя такой, какая была. Мое сердце ликует, но что-то тревожное нет-нет, да и сожмет его и снова отпустит.

Когда все разошлись спать, я долго смотрела в окно. Звезды, хоть и блеклые от света уличных фонарей, как всегда сияют на неизменном небе, словно ничего особенного не произошло.

— Галчонок…

Нина. Она не спит, смотрит на меня. Вижу, и Оля приподняла голову, облокотилась на запястье.

— Тебе надо отдохнуть, завтра ты в первой десятке стартуешь…

— Я отдохну, девчата, не волнуйтесь, вы спите, я немного прогуляюсь, ладно?

Встаю, одеваюсь. Медленно зашнуровываю кеды. Сердце так стучит в груди, что эхо от того стука отдается в висках. Стараюсь быть спокойной. Подхожу по-очереди к девчонкам: к Нине, к Оле. Глажу их по волосам, целую, стараясь запомнить ощущения, растягивая минуту до предела, но беру себя в руки и ухожу, оставив кровать разобранной.

— Ты недолго, ладно? — Нина встревожилась.

— Я быстро, немного похожу, а то не усну… пока, Нинуля, Оленька… пока…

Сбегаю со второго этажа и мчусь по дороге, не оглядываясь. Борюсь с искушением вернуться и остаться навсегда. А сердце замирает, не в силах выбрать: прошлое и настоящее или будущее и настоящее, я не знаю, но ловлю себя на мысли, что безумно хочу увидеть своих детей, мужа, обнять их, скорее, как можно скорее…

Вот и то место на дороге, откуда все началось. Останавливаюсь, перевожу дух, закрываю глаза. Слышу шум реки, падение камней, шелест листьев. Иду. Шаг, еще шаг. Туман в лицо. Не чувствую сердца, его нет. Оно разорвалось на две части — одна улетела в прошлое, другая в будущее. Настоящее — это туман, в котором я медленно двигаюсь вперед. Теперь уже точно вперед! Издалека приближаются звуки: река, камни, листья. Я открываю глаза. Качнулась от ударившего в грудь ветра. Осматриваюсь. Вокруг все тот же пейзаж. Темно. Задираю голову: Млечный Путь очертил границу моей галактики. По нему всегда в одну сторону летит Лебедь. Вспоминаю строки: «Лебедь летит в бесконечность… непостижима беспечность жизни под этим крестом»… Что это? Беспечность… Не понимаю. Но у меня еще будет время подумать об этом. А пока… смотрю на свои руки. Те же самые руки, светлеет кожа в темноте, кольцо… Трогаю себя… джинсы, кроссовки… Да, это уже не та семнадцатилетняя девочка, которая сама себе шьет одежду и которая завтра сорвется на трассе на первых же шагах. Тренер будет ругать — все из-за беспечности! Нечего было шастать ночью по дороге, надо было спать! Он прав. Но ничего, впереди еще много стартов!

— Гала! — голос мужа.

— Я здесь! — машу рукой.

Он видит.

— Мы тебя потеряли, ушла, ничего не сказала… — обнимает.

Прижимаюсь к нему, целую.

— На звезды засмотрелась, вспомнила прошлое…

— Сказала бы, вместе прогулялись!

— Вместе не вышло бы, ТАМ тебя со мной еще не было…

— Чудная, — улыбается.

Хорошо.