Отсчёт времени

Что об этом говорить нам? Ведь на тот момент наше появление было лишь маленьким звеном в мириаде случайностей, что могли никогда не произойти. Говоря обывательским языком, нас тогда и в планах не было. Но давайте представим, что они говорили, и, возможно, использовали для этого какие-то приспособления типа наших голосовых связок. Представим, что они умели мыслить, как мы с вами, ибо мысли — суть единственная субстанция, коя представляет собой человека. Да что мы все о человеке? Не было тогда их.

Если мерить нашими секундами, то их прошло бесчисленное множество, прежде чем в том, что потом назовут Вселенной, Космосом, Материей или Мирозданием появилось… что? Энергия, астероидная пыль, шаровидное скопление магмы… Как же трудно выражаться куцыми понятиями, которые сейчас у вас, люди, знает любой общественно воспитанный ребенок! Один мой знакомый, сетуя на скудость того, что вы называете языком, говорил, что это все равно, что назвать подушку пером на основании ее предположительно основной составляющей.

О, черт, так не пойдет… Давайте лучше я просто расскажу, как все было.

Пыль, ветер… Атмосфера была прокаленной с точки зрения… давайте назовем их марсианами, так вам будет проще? Все равно их родная планета находилась изрядно дальше, и им предстояло исчезнуть до того, как первый дочеловек подумал взять в руки палку, чтобы выкопать из земли съедобный корень. Или же, похлопав ластами, впервые выползти на берег? Ой, не знаю я всех этих ваших теорий… Слушайте.

Марсиане вдруг возникли прямо на поверхности. Это было удачно, или неудачно для человека — ведь они могли жить в любой среде. Сейчас мы бы строили города в магме глубоко под слоем земной коры, и знать не знали, что есть какой-то кислород и им возможно дышать. Они видели местность всеми своими чувствами, и вот что предстало пред их взором, замечающим все вокруг — от химического состава до уровня ментальных всплесков (этого вам, люди, столетий эдак четыре еще не понять).

— Ребят, я просто фигею! Она же стерильна! Абсолютно стерильна!

— Что здесь такого странного, Аоргваджбиллайдикул! Быть может, вы, абсолютно далекий от истинной науки марсианин, впервые видите такую планету… Но я, например, давно предполагал, что на планете Ромииствилланилиэя, помимо огромных четырехмерных пространств лавы, есть еще и надповехностные единицы, требующие изучения. И что она вполне могла бы быть такой же стерильной. Жаль, не хватило средств на изучение, так и пришлось создавать внутрипланетную форму жизни… — Нет, но я поражен! Это просто ужасно! Ни одного интересного объекта! Просто чистая болванка с готовой атмосферой!

— Аоргваджбиллайдикул! Где вы начитались этих фантастических бредней? Атмосфера, как и ее отсутствие, может быть равно пригодной или не пригодной для жизни. Все зависит от предпосылок ее развития и сопутствующих условий! Смотрите шире — то, что мы наткнулись на еще одну планету, подготовленную к созданию здесь марсианского филиала жизни, еще ничего не значит! Требуются средства и огромные! — говорящий сильно жестикулировал и производил впечатление весьма раздраженного марсианина.

— Ненавижу этих туристов-наблюдателей… Зачем каждой коммерческой команде исследователей обязательно в нагрузку падает на хвост турист? Ведь пользы никакой… — тихо проворчал Обрхваллокидокжэл, ярый поклонник науки.

— Знаете, мне здесь не нравится… Всего через какой-то миллиард лет эта крошка-планетка выйдет из-под контроля и наделает нам немало проблем.

— Стопрауклиэннал вечно смотрел на все с легким скепсисом.

— Мне тоже не нравится… Здесь как-то… неуютно, что ли? — капризно продолжила мысль марсианка.

— Горхинаиэлластья, я с вами полностью согласен, милочка… — чопорный марсианин-ученый благодушно кивал.

— Я, как специалист по интуиции, могу вам сказать — здесь очень неприятные эманации, чтобы начинать какой-то проект.

— Блин, и грязи до фига… — снова встрял Обрхваллокидокжэл.

Он отряхивал свои конечности от налипших пылинок. В отличие от прочих формирований этой звездной системы, здесь не наблюдалось ни одного кратера. Ну так, мелочь, не стоящая особого внимания, пыль по сравнению с масштабами космических бомбардировок, которые ему уже выпадала честь видеть.

Завораживающе-страшное и странно обидное зрелище — планета, превращающаяся в пыль всего лишь от шарика-астероида меньше размером раз так в сто. Обрх поежился. Вот так вот думаешь, Вселенная столько мучилась, создавала что-то, пускай у матушки и свои представления о красоте, но она любит все свои планетки, до единой… Обрхваллокидокжэл с нежностью и легким страхом покосился внутрь себя. Вселенная жила в нем, зная о каждом его движении. Следовало осторожнее обращаться с мыслями. Он снова переключился в состояние легкого раздражения, чтобы глушить опасные думы.

— Горхи, милочка, подите сюда! — опять этот специалист по интуиции лез не в свое дело… — Не называйте меня так!