Живой труп

Слуш, Харя… А там, того… точно — покойник? — мне не по себе было.

Я хоть и не впечатлительный парень, но столько всего в этот день нового случилось… Харя внимательно на меня поглядел. Потом усмехнулся:

Покойник-покойник, не ссы. Это у печки конструкция особая, чтобы трупы сжигать, значит. Потому и воет… Так ты будешь? — он придвинул стул и начал открывать бутылку с водкой, — Достань-ка там, дружочек, два стаканчика, — неожиданным тоном сказал он мне.

Я аж подскочил: так моя мама говорила. А Харя заржал — смешно ему!

Потом мы сидели, пили водку и закусывали. Харя, зажав зубами сигарету, цедил, задумчиво на меня глядя:

Так ты, значит, и водку пьёшь, и колбасой закусываешь?

А что? — я даже поперхнулся огурцом, до того неожиданным вопрос мне показался.

А Харя тоном испытателя, присутствующего при интересном опыте, отвечал, смачно затягиваясь:

Ничего-ничего, не стесняйся. Эт я так. Как же это я тебя, дружочек, пропустил, а?

А я не местный, — охотно стал я рассказывать: водка уже своё дело сделала, — я… Я, эт… От блядь, забыл! — с ужасом стал вспоминать, откуда я.

Даже уши начал тереть. А Харя сочувственно на меня поглядел и ещё налил:

Плохи дела, Горшок! Где дом твой не помнишь?

Неа… — я растерянно опрокинул стакан.

Водка потекла в желудок и страх, который было накатил, подотпустил. Харя разлил ещё. И задумчиво обмакнул луковицу в горку соли, насыпанную прямо на столе:

Да ты не спеши, давай, по-порядку рассказывай.

Драку помню.

Драку?

Ага. Там, у вас за кладбищем, в лесочке.

Так… Мы с Димоном к его девушке поехали. Он меня с собой позвал. Что-то местные стали, говорит, наезжать… Поехали, Андрюх, подмогнёшь, ежели что… Ты, значит, Андрюха?

Андрюха… Теперь — Горшок, — строго на меня Харя посмотрел.

А-а-а! Хоть Горшок… Только в печку не сажай, — я внезапно развеселился, даже сострил вот, многозначительно покосившись на завывающую печь.

Теперь настала очередь Хари кашлять, а моя — по спине его хлопать.

А-кха-кха… Ты, эт… что сказал, сам-то понял? — просипел он, поднимая на меня глаза, полные слёз.

Да, ладно… Пошутил я… Ты тут не шути, Горшок. Тут только мне шутить можно. А тебе — молчать в тряпочку и делать, что я говорю.

Хорошо-хорошо, Харя. Чего ты взбеленился-то? Я ж понимаю, я теперь у тебя на работе… Вот-вот… Кстати, открой. Погляди, как там — прогорело? — кивнул он на печку.

Я отодвинул заслонку: на раскалённом докрасна «противне» уже ничего почти не было, только небольшая спёкшаяся кучка. Харя велел закрыть:

Пускай ещё горит.

Потом разлил снова, молча подрезал колбасы. Я цапнул кружок и жадно зажевал. Харя умилённо почти меня разглядывал:

А дальше что было?

Дальше?… Дальше… Мы с местными махались. Их шестеро было, это помню. А потом мне по башке двинули… Вот-вот… И больше ничего не могу вспомнить. Мне, наверное, от того удара память отшибло. Эх! Давай ещё по одной, авось прояснится в голове-то.

Я тебя там и нашёл, в лесочке… Ты там так и лежал… А Димон-то, что ж? Бросил меня, сука! — я внезапно разозлился на своего приятеля.

Но также быстро остыл: чего уж там!

Да-а-а, — задумчиво так тянет Харя, — теперь тебе не о суке-Димоне надо думать, теперь нам о твоей головушке поразмыслить надобно.

А, чего там думать! Буду тебе помогать. Ты меня за это кормить будешь. Спать мне тут можно? — я оглядел комнату.

Да спи уж, если спать хочется.

А днём я по соседним городкам поезжу, может, чего и припомню.

Не-а, днём тебе ездить не надо.

Чего ж не надо-то?

Не надо, говорю. Слушай меня. Тебе пока затаиться, пересидеть немного желательно, — он многозначительно на меня поглядел.

Я вначале не понял, но потом догадка блеснула у меня в голове:

А-а-а, чтобы местные не встретили?

Харя несколько раз моргнул, поглядев удивлённо. Потом усмехнулся:

Ага, чтобы не встретили… Так вот мы и зажили. Днём я спал всегда. Тяжёлый сон наваливался где-то около шести утра, и бороться с ним, как я ни пытался, не было никакой возможности. Мозги затапливало мутным холодом, и я отрубался. Я объяснял себе это тем ударом, что получил в драке. Зато вечером муть из башки сливал кто-то, невидимой рукой вынимая затычку, существующую по ощущению сзади, на шее. Забытьё постепенно отпускало, я открывал глаза. И начинал помогать Харе, который уже затапливал печку для очередного «клиента». До часу ночи мы возились с нашими покойниками. Откуда их столько Харя добывал, непонятно. Впечатление было, что городок вымирает с катастрофической скоростью. Харя меня успокаивал, объясняя, что выполняет «заказы» не только нашего городка, но и всех близлежащих. «А настоящего морга-крематория у вас что, нет?