Вампиресса

Разумеется, она мне изменяла, да и в моей жизни начали появляться другие девушки, особенно когда я окончательно понял, что меня с Юлей — Лестат ничего не связывает. Мои друзья прямо говорили мне, что я не должен позориться, общаясь с ней. Иногда мы еще встречались и даже занимались любовью, но я больше не делал вид, что это — серьезные отношения. Со временем такие встречи становились все реже, пока не прекратились совсем.

Мне было необходимо сделать такое долгое вступление, чтобы вы поняли дальнейшую логику событий. Итак, прошло уже немало времени с тех пор, как я последний раз видел Юлю, когда я узнал, что после очередного нервного срыва она покончила с собой, вскрыв себе вены в ванной. Конечно, это и так было не самое приятное известие о когда-то близком человеке, но я сразу почувствовал какое-то странное беспокойство. Оно только усилилось, когда я прочитал в газете безграмотную статью, бичующую «сектантов» и «сатанистов», снабженную фотографией залитой кровью ванной комнаты. Я мгновенно разглядел там начерченные на стене потерявшие форму, нечеткие, но узнаваемые знаки… которые я сам когда-то показывал Юле. Сомнений не оставалось — бедная девочка решила свести счеты с жизнью, будучи уверенной, что возродится в облике вампирессы. Именно так умирали в прошлом колдуны — вскрыв себе вены, они чертили собственной кровью на камнях каббалистические символы и, покуда судорога не сводила глотку, шептали наговор. Но после размышлений я решил, что так или иначе она все равно бы покончила с собой, и моей вины тут нет, а потому не стоит и расстраиваться. Однако мой ужас достиг наивысшей точки, когда я узнал, что тело Юли необъяснимым образом пропало в ночь перед похоронами… Лишь через несколько дней я нашел в себе силы забыть об этом и сосредоточиться на насущных проблемах действительности.

В тот вечер я пришел домой смертельно уставшим. На улице стояла глухая осень со своей непролазной грязью, по крыше барабанил мелкий дождь, а от редких, но могучих порывов завывающего ветра дрожали стекла. Я вскипятил чайник, сделал пару бутербродов с ветчиной и собрался было поваляться пару часов на диване с какой-нибудь книжкой, как раздался стук в дверь — не звонок, а именно стук. Ругнувшись в адрес того, кто мог явиться в такое время и в такую погоду, я пошел в коридор, решив по пути зажечь свет. Выключатель щелкнул, но лампочка не загорелась — видимо, отключили свет, поэтому и звонок не работал. Между тем в воздухе повис осенний полумрак.

— Подождите! — крикнул я, снял со шкафа тройной подсвечник, ткнул в него свечи и зажег их. Уже после этого я вернулся к двери и спросил:

— Кто там?

— Это я! Открой!

Женский голос показался мне знакомым, поэтому я решил, что какая-то из моих подружек решила нанести мне визит, и может быть — даже остаться на ночь. Я открыл дверь… и застыл, как каменный, когда пламя свечей осветило мою гостью.

Это была Юля — бледная до какого-то серого оттенка, в странном черном платье (видимо, это был похоронный наряд), насквозь промокшая под дождем снаружи. Ее глаза светились так, словно состояли из одного только зеленого пламени. Увидев мое печальное состояние, она усмехнулась и заговорила первой:

— Ты разрешишь мне войти?

Я, плохо понимая, что происходит, кивнул и сделал шаг назад. Юля последовала за мною в хорошо известную ей квартиру. Пока я механически запирал дверь, она прошла внутрь, и через минуту я, надеявшийся, что все это мне померещилось, застал ее сидящей на моем диване. Не осмелившись сесть рядом, я пристроился на стуле почти в другом конце комнаты. Это снова рассмешило мою гостью, улыбка скользнула по ее лицу. Какое-то время мы смотрели друг на друга, затем она снова нарушила молчание:

— Холодно. Может быть, ты согреешь меня? Иди ко мне.

— Нет! — едва ли не выкрикнул я, судорожно соображая, что буду делать, если она сама пойдет ко мне. Но Юля только еще раз улыбнулась -на этот раз печально, как улыбалась при жизни:

— Да, я пришла не для того, чтобы пить твою кровь, но если бы ты подошел слишком близко, я бы не выдержала… А заклинания и символы не имеют на самом деле значения. Вампирами становятся те, кто был в жизни предрасположен к Тьме, к Мраку… А теперь, когда больше не принято хоронить в склепах… Даже при всей нашей силе нам не покинуть могил глубоко под землей… Везет лишь немногим.

— Боже, я так и предполагал! — вырвалось у меня. Юля кивнула головой:

— Ты о многом догадывался. Мог бы узнать и еще больше, если бы не твой атеизм… Ты столько лет искал сверхъестественное в глуши, вдали от людей… А что нам, и подобным нам, делать вдали от людей? Просто времена извенились, и теперь правда о том, что происходит иной раз в темных переулках, подвалах и подъездах, не становится достоянием общества. Спецслужбы и судмедексперты многое знают, но предпочитают списывать все на маньяков и несчастные случаи. Помнишь — ты сам говорил мне об этом?