Не то, чем кажется

Руки дрожали.

Лужа не успела высохнуть, да и свеча сгорела меньше, чем на половину, значит, он пробыл «там» не так долго. А где — «там»? Внутри своей головы или… Крупные царапины сочились кровью, но оставить их мог и Шред — норвежский лесной, все-таки. У погибшей девчонки ничего такого не было.

Игорь сомневался, стоит ли рассказывать об увиденном Сереге. Наверное, не стоило — зачем? — но жгуче хотелось поговорить, выплеснуть еще свежие, и, что уж от себя скрывать, малоприятные впечатления. Умри он в этом странном полусне, от зубов тварей или от удушья — кто знает, удалось бы очнуться здесь или нет. С трудом отыскав трубку радиотелефона — вечно она куда-то девалась, а кнопка вызова с базы давно не работала — Игорь по памяти набрал номер. Ответили сразу.

— Малолетки тупорылые, совсем страх потеряли?! Пошли на!

Игорь опешил.

— Серега?!

— Э… Горыныч, ты?

— Я. Добрый вечер.

Последовала неловкая пауза.

— Ты это, извини, тут хулиганы какие-то названивали, думал, опять они, вот и… — Ничего, бывает. И похуже слыхали, — Игорь усмехнулся.

— Я тут немного посидел над фотографией. Можешь разговаривать?

— Да, я… Что, пап? … А, е-мое, погоди минуту.

В трубке послышался какой-то шум, звуки перебранки. «Никак, из психушки беспокоят?» «Ага, главврач лично сподобился!» Игорь раскурил предпоследнюю в пачке сигарету. Серега вернулся к телефону, когда она уже дотлела до фильтра.

— Слушай, Горыныч, давай я лучше сейчас к тебе загляну. Батя… В общем, так будет лучше.

— Идет. Можем пересечься минут через десять у ларька, мне курева купить надо. И выпить бы чего-нибудь.

— Договорились, до встречи тогда.

Игорь уже накинул куртку, когда под ноги, истошно мяукая, бросился Шред. Кот умел хорошо делать три вещи — прятаться в квартире, предупреждать хозяина об опасности и выпрашивать корм. Который случай — сейчас? Игорь взял зверя на руки, внимательно всмотрелся в желтые блюдца глаз. Кот не протестовал, повис в ожидании. Игорь поставил его на пол, вернулся в комнату, насыпал в миску еды и, взяв трость, — без нее по улице ходить пока было тяжеловато, — вышел из дома.

Маше хотелось кушать. Папаша с мамой говорили, «хотеть есть — грешно», поэтому ей всегда хотелось именно кушать. Вот только кушать дома чаще всего было нечего. Но теперь у нее другой дом, и она обязательно туда пойдет, после того, как выберется из ящика. Только сначала покушает. Маша задвигалась быстрее — кушать хотелось все сильней. Двигаться было легко и приятно. Здорово, что все получилось! Она уже решила, что скушает — это будет не так вкусно, но очень забавно. Осталось только выбраться и найти нужный запах.

Продавец долго отсчитывал сдачу, в итоге выдал едва ли не половину мелочью. Кошелек неприятно оттягивал карман. Сереги все еще не было.

Игорь прислонился спиной к фонарному столбу, поставил пакет на землю. «Скряб!» — звук заставил дернуться, оглянуться. Нервы ни к черту, черт бы их побрал, эти чертовы нервы. Игорь достал неудачно задевшую асфальт бутылку — оказалось, крышка порвала полиэтилен. Вскрыл, сделал несколько больших глотков.

Ларек вонял воблой и надсадно хрипел шансоном. У боковой стенки розовело пятно подсохшей блевотины — оно всегда там было, местная алкашня исправно о нем заботились. В кустах напротив кто-то копошился, шурша листвой и ломая ветки. Совершенно не хотелось проверять, кто именно и что он там делал. Может, пройтись навстречу Сереге? Врач велел больше ходить, разрабатывать связки. Игорь подхватил пакет и побрел по улице, стараясь не замечать шорох, казалось, следовавший за ним по пятам.

— Все, хватит с меня! Телевизору мозг выноси! — Сергей сбежал по ступенькам, даже не закрыв за собой дверь. Отец сегодня превзошел самого себя, глядишь, и до прихожей дойдет, не развалится. Нет, ну сколько можно?! Еще вопрос, где больший дурдом — у матери или здесь… Сергей взглянул на часы и ускорил шаг — Горыныч ждал уже десять минут. Половина фонарей не горела, кабельщики опять раздолбали асфальт, поэтому приходилось внимательно смотреть под ноги — только сломать себе чего-нибудь для счастья не хватало.

— Здорово, паря! Чё морозишься, не признал? А, ну да, ты ж меня не встречал.

Сергей заметил шедшего навстречу человека, лишь когда они почти поравнялись.

— Я вас не знаю.

— Зато как мусоров натравливать знаешь, обсёрыш. Сучка твоя мне ваши с ней лица-то показывала. Чё, думал, не найду? Вот как раз в гости шел, проведать, а тут ты и сам показался. Видать, прёт мне сегодня.

Теперь и Сергей его узнал — видел у мелкой фотку. Впрочем, и так можно было догадаться. Безвкусно и дорого расфуфыренный бык лыбился уж очень красноречиво. «Толян», — всплыло в памяти имя.

— «Погоняло — Череп».

— Чё, вижу, допёр. Сука, я чуть бутербродом не подавился, на, когда ты в трубу опять про мусоров трепать начал!