Навсегда в твоем сердце

— Потому что все вышло неожиданно. Кто угодно закричал бы.

Карина приподнялась на локте:

— А помнишь, Кеша поспорил, что его до утра не переедет поезд?

— Так и не переехал же!

— Поезд — нет, но все равно его разрезало надвое, как поездом.

— Скажи еще, что во всем виновата моя Длинношейка.

— Ты сама говорила, что проклятия — это очень серьезно. Может, она проклята и приносит несчастья.

— Моя Длинношейка? Не смеши. Хотя, было бы прикольно, — усмехнулась Лилит.

— Тебе прикольно? А мне жутко. Мало ли чего можно от нее ждать?

— Вот и хватит тут страху нагонять. Спи лучше, — отрезала Лилит, решительно поворачиваясь к Карине спиной.

Луч полной луны, отыскавший щель в задернутых гардинах, серебряным ножом прорезал черноту комнаты. Сияющая дорожка спускалась от подоконника к полу, а затем взбиралась на кровать и пересекала ее поперек, проходя по телу Карины в точности там, куда на Кешу обрушилось стекло, разрубив беднягу пополам. От этой мысли девушка внутренне содрогнулась. «Хватит думать о гадком», — приказала она себе и, повернувшись на бок, попыталась забыться.

Только сон никак не приходил. Нагромождения жутких образов теснились в ее белокурой головке, отчего Карина вздрагивала и просыпалась всякий раз, как только проваливалась в очередной кошмар. К тому же в горле першило, теснило в груди, а во рту ощущался неприятный сладковатый привкус, напоминавший о ядовитом дыме, которым Карина надышалась в клубе. Несмотря на приоткрытое окно, девушке было душно, и, в конце концов, она решилась сходить на кухню, попить воды.

Неслышно Карина выскользнула из-под пледа. Так как была она в одних трусиках и лифчике, то нагнулась за толстовкой, оставленной на стуле. И пока она вдевала рукава и возилась со змейкой, на стене позади ее тени медленно вырастала, нависая и угрожающе раскачиваясь, еще одна тень. Не спеша, эта тень подвигалась к Карине, и когда то, что эту тень отбрасывало, уже готово была впиться в девушку, та, ничего не подозревая, в самый последний момент устремилась на цыпочках к двери, за которой и скрылась.

Тень какое-то время еще извивалась, словно раздумывая, преследовать ли беглянку, но потом безмолвно осела на пол.

Карина же, оказавшись в темном коридоре, остановилась и прислушалась. Походу все в доме крепко спали. Стараясь не шлепать босиком по толстому линолеуму, Карина прошмыгнула на кухню, где, не включая света, нащупала на столе чашку и утолила жажду водой из-под крана. На обратном пути она завернула в туалет. Через некоторое время недовольно заурчал сливной бачок, потом пошипел, фыркая, рассекатель на кране умывальника, щелкнул выключатель. Карина вновь пересекла коридор и на секунду задержалась перед спальней. Послышалось ли ей что-то за дверью, или то разыгралось ее воображение под влиянием жутких событий вечера и ночных кошмаров, но только нечто зловещее мерещилось ей в тишине и темноте сонной квартиры, нечто такое, отчего затрепетало сердце и участилось дыхание, а по спине пробежал холодок. «Но ведь там спит Лилит», — подумала, успокаивая себя, Карина.

Превозмогая нелепый детский страх, она приоткрыла дверь спальни и стала как вкопанная: у Лилит, безмятежно раскинувшей во сне руки на всю постель, не было головы! Сомнений — никаких, потому что лунный зайчик, перепрыгнувший с пледа на подушку, освещал теперь то самое место, где должна была располагаться, но отсутствовала голова Лилит. Сама девушка лежала неподвижно, колыхались только гардины, едва тронутые слабым сквозняком.

Карина чуть вскрикнула и зажала руками рот. Потом отступила назад, прикрыв за собой дверь. Ноги сами понесли ее в комнату Андрея. Она не знала еще, что ему скажет, не задумывалась, насколько безумным покажется ему то, что она скажет. В ней только нарастала и ширилась неудержимая потребность выплеснуть на кого-нибудь весь накопившийся в ее душе ужас, ежесекундно грозивший с воплями прорваться наружу.

— Андрей, Андрей, — залепетала она дрожащими губами, влетая в соседнюю комнату и устремляясь к постели спящего парня.

Слишком поздно она сообразила, что ошиблась дверью. Потому что на кровати лежал не Андрей, а его мама, Зинаида Егоровна, и неизвестное существо громко чавкало, припав к ее шее.

Карина закричала так, что сорвала голос сразу, едва звук родился в ее горле. А существо — нет, скорее даже это был демон, ужасный демон с растрепанными волосами, морщинистым лицом, выступающими наружу клыками, с перекошенным и испачканным кровью ртом — этот демон недовольно оторвался от сладостной трапезы и устремил на девушку горящий адским пламенем взор.

О, Карина хорошо его рассмотрела. Потому как шторы в этой комнате были отдернуты на самый край, створки окна распахнуты настежь и лунный свет, врываясь широким, холодным потоком, заливал все пространство. Карине доводилось прежде слышать о демонах, но ни разу о таком.