Франческа, крылатый демон и другие

Её глаза закрылись. Она сделала глубокий вдох и выдох. Затем открыла глаза. Её глаза смотрели на темную тень под кроваткой. Там Франческа хранила самый дорогой в своей жизни подарок. Не колеблясь более не секунды, она опустилась на колени, просунула руку под кровать и извлекала на свет тяжелую, острую, как бритву, секиру с полированной рукояткой. Раньше эта рукоять была длиной с Франческу, но коловротская старуха переломила её пополам и потому теперь секира больше походила на средневековый топор. Лезвие опасно отражало свет двухсотваттной лампочки. Франческа сжала рукоять покрепче, резко поднялась в кровати и в один прыжок забралась на подоконник.

— Отойди — прошептала она Гошке и, когда тот отошел подальше от окна, обо асфальт звякнуло что-то тяжелое.

Затем Франческа повисла руками на карнизе и спрыгнула вниз сама. Она тут же подобрала секиру и Гошка, увидев острую сталь, испуганно пошатнулся.

Рядом с подъездом к низкой металлической ограде палисадника был привязан цепью двухколесный велосипед Франчески. Одним махом секиры она разорвала цепь, села на велик, а Гошке велела садиться на багажника сзади.

— Вот держи — она переда ему секиру, которую Гошка поместил у себя коленях.

— Тяжелая! — с упреком заметил беспризорыш.

— А то! — отозвалась с удовольствием Франческа и оттолкнулась ногами от асфальта.

Велик заскрипел под седоками, колеса зашуршали шинами, звезды поплыли над головами.

По дороге Франческа велела Гошке рассказать, как всё было. Оказалось, что Микола по каким-то непонятным причинам решил взобраться в полнолуние на крышу пятиэтажного дома с мелком и куском пергамента со страшным палимпсестом. Пергамент с письменами он нашел в избе у коловротской старухи в тот раз, когда их с Франческой чуть не сварили в чане… В этом месте Гошка прекратил рассказывать потому, что Франческа его перебила.

— Вот скотина! — со злостью воскликнула она — И ведь ничего мне не сказал. А ведь мы столько вместе пережили… Далее следует поток непереносимых на бумагу ругательств, к которым Гошка, в общем, был привыкший.

— Так мне продолжать? — спросил он, когда Франческа немного успокоилась.

— Валяй — разрешила Франческа и Гошка продолжил рассказ.

Так вот с этими письменами Микола что-то нашептал на луну и начертил на гудроновой крыше пятиконечные звезды с кругами и китайскими иероглифами. Гошка в это время был в голубятне и только-только свернул голову одному голубю и уже собирался его зажарить. Но потом он увидел Миколу, стоящего посреди звезды с кругом и ему стал интересно, что он тут такое делает. Микола, когда увидел Гошку чуть не обделался.

— Как это чуть не обделался? — захотела уточнить Франческа.

— Ну за сердце схватился и присел так к полу, как будто по-большому захотел.

— А — кивнула Франческа, продолжая крутить педали — Так, и что дальше?

— Дальше я его стал спрашивать, чо да как, да зачем.

— А он мне говорит, не мое мол дело, а потом тучи на луну, как налетят и темно стало и жутко. И он весь сам как-то побледнел и мне такой говорит, чтобы я лучше отсюда уходил.

— Но сейчас нет туч — сказала Франческа, взглянув на полную луну.

— Может, тут нет, а там были.

— Ну и дальше?

— Дальше жуть пошла жуткая — ахнул Гошка с багажника.

— Ну говори, говори — нетерпеливо торопила его Франческа — Короче со всех сторон на крышу стали лезть какие-то твари с огромными головами и без одежды.

— Головы какие? Как тыквы?

— Больше — Гошка тут сильно потянул букву «о» — Гораздо бОльше.

— Что значит без одежды? Голые?

— Ну, вроде как голые, но не голые.

— Сам не знаешь, что несешь.

— Да знаю! — с обидой воскликнул Гошка — Одежды не было. А повсюду бугорки и глаза светятся зеленым. Я тоже чуть не обделался, а Микола и говорит «Франчу с улицы Ярышкина 42 знаешь?» Я говорю «знаю». Ну вот, говорит, иди, говорит, бегом к ней и скажи, что я в беде. Ну, я сразу на канат и потом к тебе со всех ног.

Канатом Гошка называл специальное устройство, которое придумали мальчишки, чтобы быстро спускаться и подниматься на крышу. На одном конце каната был привязан груз. И чтобы спустится на землю, достаточно было взяться на свободный конец и прыгнуть вниз. Вес груза плавно замедлял падение и к концу полета ноги касались земли, словно вы сходили с нижней ступеньки на тротуар. Гошке очень нравился этот «канат» потому, что всякий раз, летая туда-обратно, он ощущал себя супергероем с реактивным движком за спиной.

— Пять километров бежал? — ахнула Франческа.

— Угу.

— И через мост?

— Угу.

— Ты молодец.

— Спасибо.

И Франческа налегла на педали и вот они уже въехали на узкую лесную тропу. Полная желтая луна освещала им дорогу. По сторонам мелькали темные силуэты елок и сосен.