Добавить в моё избранное
17 мин, 46 сек 13050
К тому же сейчас Мишу не подгоняет инструктор по стрельбе — желание выжить делает это намного лучше, нежели армейский специалист.
Миша восстановил дыхание, отшагнул, попутно отточенными движениями киношного профи извлекая пистолет из кобуры. Распределил вес правильно. Хват рукоятки? Правильный. Прицел выискивает на теле убийцы точки, выстрелы по которым причинят максимальный вред. Замер. Ствол не гуляет. Серединой первой фаланги указательного пальца плавно давим на спуск. Именно серединой. Именно плавно.
Незнакомец рванул на Мишу, который с короткими промежутками высадил в противника всю обойму без остатка. Первые пули — в грудь. Они остановили убийцу, отбросили назад. Следующие пули, когда охранник ловил в прицел голову врага, вонзились в шею мужчины и в левую щеку. Последнюю пулю Миша выпустил в колено противника.
— Сейчас-сейчас, — бормотал под нос Миша, затаскивая труп дяди Славы, спешно запирая за собой дверь на случай, если нападавший был не один.
— Разберемся. Сейчас-сейчас. Сообщим куда надо. Они быстро приедут, — успокаивал себя охранник.
— Сейчас-сейчас.
«Адреналиновая прививка» закончила действие, и сердце еще не перестало колотиться, как у солдата, вышедшего из боя, но над руками контроль был уже утерян. Они тряслись, мешая сковывать убийцу наручниками и связывать ремнем.
Мише часто приходилось слышать об убийствах и несчастных случаях при использовании травматического оружия: в кого-то выстрелили, кто-то доигрался сам до визита костлявой. То ли речь шла о других пистолетах, более мощных, то ли лежавший у ног охранника связанный мужчина в сером пыльнике был сделан из чугуна. Ничем иным не объяснить то, что пули его остановили, однако сколь-нибудь существенного вреда не нанесли. На шее черные синяки. На левой щеке длинная синяя борозда, которая даже не кровоточила. Впрочем, пули травматического пистолета все-таки выбили из убийцы Егорова дух, и враг лежал без сознания, не помышляя о том, чтобы сопротивляться.
Миша закрутился по маленькой комнатке, вспомнив, что столь нужная ему тревожная кнопка есть только на первом посту, оставленном Егоровым. Позвать на помощь он мог лишь по мобильному.
Охранник, никогда не звонивший в экстренные службы с мобильного телефона, и вовсе растерялся. Не случалось необходимости, а потому и интересоваться номерами телефонов не доводилось. Когда же приспичило, из головы все выветрилось в один момент. Ну ведь не ноль-два!
От злости на самого себя он собрался хлопнуть по столу, как взгляд упал на памятку, прижатую к столешнице стеклом: номера, среди которых единая служба экстренных вызовов, телефон дежурной части райотдела, управление охраны и даже начальника службы безопасности. Ведь эта чертова памятка всегда тут лежала!
В углу зашевелился убийца. Миша, в которого вставленная в пистолет новая обойма вселяла уверенность в собственных силах, резко развернулся всем телом и прицелился в противника. Набирая номер экстренной службы, охранник заметил рану на ноге у мужчины — штанина, от колена и ниже пропитывалась кровью.
Миша не сразу понял, что мобильник не издает привычных гудков. Не было вообще никаких звуков. Отняв телефон от уха, охранник посмотрел на включенный экран, снова хотел поднести мобильник к уху. Экран моргнул, изображение зеленой подрагивающей трубки рассыпалось на крошечные точки и исчезло навсегда.
— Никто тебя не услышит, — заворочался в углу убийца, обладавший странным голосом, будто рождавшимся глубоко в животе. Он приподнялся и оперся спиной о стену, продолжая нагло ухмыляться чему-то своему.
— Никто тебя не спасет. Скоро придут остальные.
Охранник посмотрел в окно. И сразу же фонарь над сторожкой, где он трясся от страха, погас. Подобно выстрелу разорвало лампу, ее осколки разметало, и те зашуршали по щебню дорожки. В хлынувшей отовсюду темноте Миша не узнал охраняемую территорию, где вместо девятого склада, чей угол он за неделю привык наблюдать, что-то качалось. Холод пробежал по спине, когда Мише показалось, что нечто крупное движется в его сторону. Это нечто в прямом смысле волочило за собой непроглядную ночь, прежде приходившую в карельские края лишь на зиму.
В окне, в отражении охранник увидел бесшумно поднимавшегося на ноги убийцу, и впервые в жизни почувствовал, каково это, когда волосы на голове шевелятся от ужаса при виде истинного облика своего противника.
Тварь, в действительности весьма отдаленно напоминавшая человека, была безлика и имела громадную голову, будто раздувшуюся от водянки. В распахнутой и не закрывавшейся пасти существа отсутствовали зубы. Их ему заменяли кривые костяные наросты, торчавшие несколькими рядами у широкой темно-красной глотки.
— Люди ушли из этих мест, — загудел голос твари.
— Ушли давно, чтобы вернуться через многие годы. Но эти земли больше им не принадлежали.
Миша восстановил дыхание, отшагнул, попутно отточенными движениями киношного профи извлекая пистолет из кобуры. Распределил вес правильно. Хват рукоятки? Правильный. Прицел выискивает на теле убийцы точки, выстрелы по которым причинят максимальный вред. Замер. Ствол не гуляет. Серединой первой фаланги указательного пальца плавно давим на спуск. Именно серединой. Именно плавно.
Незнакомец рванул на Мишу, который с короткими промежутками высадил в противника всю обойму без остатка. Первые пули — в грудь. Они остановили убийцу, отбросили назад. Следующие пули, когда охранник ловил в прицел голову врага, вонзились в шею мужчины и в левую щеку. Последнюю пулю Миша выпустил в колено противника.
— Сейчас-сейчас, — бормотал под нос Миша, затаскивая труп дяди Славы, спешно запирая за собой дверь на случай, если нападавший был не один.
— Разберемся. Сейчас-сейчас. Сообщим куда надо. Они быстро приедут, — успокаивал себя охранник.
— Сейчас-сейчас.
«Адреналиновая прививка» закончила действие, и сердце еще не перестало колотиться, как у солдата, вышедшего из боя, но над руками контроль был уже утерян. Они тряслись, мешая сковывать убийцу наручниками и связывать ремнем.
Мише часто приходилось слышать об убийствах и несчастных случаях при использовании травматического оружия: в кого-то выстрелили, кто-то доигрался сам до визита костлявой. То ли речь шла о других пистолетах, более мощных, то ли лежавший у ног охранника связанный мужчина в сером пыльнике был сделан из чугуна. Ничем иным не объяснить то, что пули его остановили, однако сколь-нибудь существенного вреда не нанесли. На шее черные синяки. На левой щеке длинная синяя борозда, которая даже не кровоточила. Впрочем, пули травматического пистолета все-таки выбили из убийцы Егорова дух, и враг лежал без сознания, не помышляя о том, чтобы сопротивляться.
Миша закрутился по маленькой комнатке, вспомнив, что столь нужная ему тревожная кнопка есть только на первом посту, оставленном Егоровым. Позвать на помощь он мог лишь по мобильному.
Охранник, никогда не звонивший в экстренные службы с мобильного телефона, и вовсе растерялся. Не случалось необходимости, а потому и интересоваться номерами телефонов не доводилось. Когда же приспичило, из головы все выветрилось в один момент. Ну ведь не ноль-два!
От злости на самого себя он собрался хлопнуть по столу, как взгляд упал на памятку, прижатую к столешнице стеклом: номера, среди которых единая служба экстренных вызовов, телефон дежурной части райотдела, управление охраны и даже начальника службы безопасности. Ведь эта чертова памятка всегда тут лежала!
В углу зашевелился убийца. Миша, в которого вставленная в пистолет новая обойма вселяла уверенность в собственных силах, резко развернулся всем телом и прицелился в противника. Набирая номер экстренной службы, охранник заметил рану на ноге у мужчины — штанина, от колена и ниже пропитывалась кровью.
Миша не сразу понял, что мобильник не издает привычных гудков. Не было вообще никаких звуков. Отняв телефон от уха, охранник посмотрел на включенный экран, снова хотел поднести мобильник к уху. Экран моргнул, изображение зеленой подрагивающей трубки рассыпалось на крошечные точки и исчезло навсегда.
— Никто тебя не услышит, — заворочался в углу убийца, обладавший странным голосом, будто рождавшимся глубоко в животе. Он приподнялся и оперся спиной о стену, продолжая нагло ухмыляться чему-то своему.
— Никто тебя не спасет. Скоро придут остальные.
Охранник посмотрел в окно. И сразу же фонарь над сторожкой, где он трясся от страха, погас. Подобно выстрелу разорвало лампу, ее осколки разметало, и те зашуршали по щебню дорожки. В хлынувшей отовсюду темноте Миша не узнал охраняемую территорию, где вместо девятого склада, чей угол он за неделю привык наблюдать, что-то качалось. Холод пробежал по спине, когда Мише показалось, что нечто крупное движется в его сторону. Это нечто в прямом смысле волочило за собой непроглядную ночь, прежде приходившую в карельские края лишь на зиму.
В окне, в отражении охранник увидел бесшумно поднимавшегося на ноги убийцу, и впервые в жизни почувствовал, каково это, когда волосы на голове шевелятся от ужаса при виде истинного облика своего противника.
Тварь, в действительности весьма отдаленно напоминавшая человека, была безлика и имела громадную голову, будто раздувшуюся от водянки. В распахнутой и не закрывавшейся пасти существа отсутствовали зубы. Их ему заменяли кривые костяные наросты, торчавшие несколькими рядами у широкой темно-красной глотки.
— Люди ушли из этих мест, — загудел голос твари.
— Ушли давно, чтобы вернуться через многие годы. Но эти земли больше им не принадлежали.
Страница
4 из 6
4 из 6
