Мухобой

Грязный, небритый, облачённый в тряпьё, он вызывал презрение и жалость.

— «Паршивый боец, — подумал Борька.

— Куда ты полез»?

Скрябин передёрнул затвор и прицелился. Глаза старика, морщинистый лоб. На голове разбитая строительная каска, вросшая в нечёсаную шевелюру.

— Конец тебе приятель, — Борька оскалил зубы, злорадно зашипел.

Но внезапно на стекло видоискателя села муха. Скрябин рефлекторно вздрогнул и от неожиданности нажал на курок. Звук выстрела ударил по перепонкам, Борька понял что промахнулся и злобно выругался.

Пальба смолкла также внезапно, как и началась. Побросав раненых и мертвецов, нападавшие отступили, огрызаясь одиночными очередями и грубой руганью. Замолчали и пулемёты.

— Всё!? — Лёха Бабушкин покосился на Борьку и робко улыбнулся.

— Страшно-то как.

— Знал бы ты приятель, что делают бандосы с нашим братом! — бросил Скрябин.

— Если в плен попадёшь.

Он убрал винтовку с солнцепёка, уселся прямо на пол.

— Не маячь, там полно сволочей. Позасели в норах. Ждут!

Бабушкин отошёл от амбразуры и уселся рядом с Юркой.

— Вода есть? — поинтересовался Скрябин.

— Только половина, — Лёха доброжелательно протянул свою флягу.

— Оставь себе, — Борька откинулся на стену, уставился в потолок.

— Отстегни Юркину. Ему она больше не понадобится.

Уставший, покрытый с ног до головы пылью, Скрябин выбрался из ДОТа и зашагал к приземистому зданию казармы. Там на трёхметровой глубине располагалась небольшая комната с кондиционером и телевизором. Сколько же народу туда всегда набивалось? Скрябин выжал улыбку, с вожделением подумал о холодных потоках воздуха.

— А что делают бандосы с нашим братом? — Бабушкин хвостом тащился позади и дышал ему в затылок.

— Лучше тебе об этом не знать, — новобранец начинал действовать на нервы и Борька нетерпеливо скривился.

— Если просто прикончат — считай повезло. Одного приятеля, эти подонки привязали к столбу и скормили диким тварям. Спасателям достались только его кости и голова.

— Жу-у-утко! — Лёха покачал головой.

— А ещё?

— Что же ты такой любопытный? — Скрябин остановился, прищурившись посмотрел новобранцу в глаза.

— Какого чёрта, ты вообще сюда подался?

— Ну, это! Остановить нашествие нечисти и распространение заразы! Так нам на призывном пункте сказали.

— А ещё что сказали? — Скрябин скептически усмехнулся и махнул рукой.

— Сам веришь в этот бред?

Лёха неуверенно пожал плечами и совсем уж растерялся. Наивный, неприспособленный, год назад и Скрябин сам был таким же.

— Ладно, не переживай! — подбодрил Борька.

— Не ты первый не ты последний!

Неожиданно завыл ревун. На бетонку высыпали солдаты дежурного взвода. В ангаре зарычали двигатели БТРов.

— Чёрт! — процедил Борька.

— Опять тревога.

— Боец! Разворачивай лыжи! — закричал издалека взводный.

— Ты, ты, Скрябин! Не отворачивайся.

Подбежал лейтенант, кивнул на выкативший из гаража БТР.

— Пойдёшь с нами, в пяти минутах отсюда, на мине подорвался интендантский транспорт. Мне нужны снайперы.

Скрябин застегнул ремешок шлема, поправил бронежилет. Загоняя горячий воздух в капсулу, натужно гудели вентиляторы, тянуло дизельными выхлопами и палёной резиной. От духоты спирало в груди.

— Пожевать чего есть? — толкая соседа плечом, спросил Борька.

— С утра ничего не жрал.

— Сухари!

— Давай, — Скрябин протянул руку, и в ту же секунду БТР содрогнулся от мощного удара. Машина пошла юзом, круто развернулась и начала кувыркаться по асфальту.

Скрябин очнулся и тихо застонал. От боли гудело всё тело. Разлепив веки, он заметил в стороне труп солдата.

— «Бедолага! — промелькнуло в голове.

— Никому ты теперь не нужен».

Борька с трудом приподнялся на локте, перекатился на спину. Мутное небо, жёлтые пыльные облака. В носу чесалось от едкого запаха расплавленного асфальта.

— Хоть бы птица какая пролетела, — прошептал он.

— Не так было бы одиноко.

До слуха донеслись голоса, потом загрохотало и заскрежетало железо. Кто-то пытался влезть в БТР с помощью лома.

— «Паршиво! — подумал Скрябин.

— Просекут, что живой, порежут на ремешки».

От страха заколотилось сердце, вспомнились душераздирающие рассказы ветеранов. Превозмогая боль, Борька потянулся к висевшему на поясе ножу, сжал рукоять.

— «Бесполезно! Всё равно шансов никаких».

Он макушкой ощутил пристальный взгляд и сжался для последнего рывка. Зашуршала асфальтовая крошка, в нос ударил стойкий запах солярки.

— У нас живчик! — послышался голос.

— П-о-о-о-везло!