Один час Кузьмы Лукича (утро в поместье)

Тот невнятно перекрестился, будто отгонял муху.

Затем почесал затылок, высморкался, сжал до боли в пальцах топорище, поднял выпрямленные руки над головой, и, глухо выдохнув, опустил топор.

Лезвие на всю ширину вошло глубоко в дерево.

Обрубок руки, прочертив культёй кровавый след от безобразных остатков кисти до края колоды, свалился с неё и безвольно повис.

Монахи отошли в сторону, и цыган повалился в траву.

«Отошёл неужто?» — испугался Пётр.