То, что преходит в ночи

Постепенно мне удалось отрешиться от внешних раздражителей, равно как и от внутренних, представленных неспешно проползавшими сквозь мой разум мыслями различного содержания: от посвящённых тому, чем я завтра буду обедать, до устремлённых к таинственным сферам, о которых я столь много прочёл сегодня. Трясина сна подступила вплотную ко мне, и я с удовольствием рухнул в неё, позволив себе полностью раствориться в иррациональной жиже подсознания. Тем не менее, сон мой был тревожен. Из черноты, освещённой огнями возжигаемых каждую ночь факелов небытия, я был перенесён на удивительные тропы, что пролегали во внешнем пространстве среди звёзд и других планет. Их было множество, и ни у одной из них я не смог заметить ни конца, ни начала. Склонившись и пощупав поверхность тропы, на которой я стоял, рукой, чтобы попробовать понять структуру этой невероятной поверхности, я обнаружил, что она более всего напоминает сконцентрированный дым, иногда проявляющий свойства световой волны. Это поразило меня, ведь из такого положения дел следовало два вывода — либо то, из чего состояли тропы, невозможно было определять земными мерами и понятиями, поскольку даже в таком безвещественном состоянии они были способны удерживать моё тело; либо же я сам стал подобен этим тропам, и являл собою лишь бесплотный дух, для сотоварищей которого, скорее всего, и были предназначены эти тропы.

Пока я был занят размышлениями о природе троп, позади себя я услышал оглушительный размеренный грохот, заставивший меня обернуться. Вдали я увидел их… приближающихся ко мне богов, о которых я читал перед сном. Но вряд ли целью их движения был я, ведь вдумайтесь — самый низкий из них достигал размеров пяти лун, поставленных одна на другую. Они были ужасны, если мерить земными стандартами — но по стандартам вселенной они были прекрасны. Их величественные и отрешённые лики были подобны протуберанцам на поверхности звёзд; их руки при неосторожных взмахах смещали орбиты планет; их ступни оставляли непостижимые следы на поверхности троп — и пространство содрогалось, но не от страха или боли, а от благоговейного торжества. Шествие богов сопровождало нечто, напоминавшее музыку, но музыку вне земного понимания.

Заворожённый, я взирал на колонну исполинов, а они подходили всё ближе. Вот они оказались рядом со мной, вот они прошли сквозь меня, будто меня и вовсе не существовало — а я продолжал стоять, лишь чудом не превратившись в облако атомов. Думаю, происходи это всё наяву, так бы и случилось, настолько велики были эти непостижимые титаны. Они уходили всё дальше, постепенно скрываясь из виду, и лишь тогда я заметил каких-то чёрных тварей, напоминающих бесформенные тени. Они струились из той области пространства, откуда пришли боги, и на этот раз сомнений быть не могло — их пунктом назначения являюсь я! Охваченный ужасом, я бросился прочь, бросился за богами, надеясь найти в них спасение, но твари оказались быстрее. Они взяли меня в кольцо, схватили своими губительными конечностями, я утонул в их бездонных глазах, и волны ужаса, что страшнее гибели не только тела, но и души, устремились мне в лицо из их отвратительных пастей, издававших богомерзкое чавканье… На этом моменте меня настигло пробуждение, обычное в тех случаях, когда ты умеешь управлять кошмарами. Моё дыхание было сбивчивым, одеяло оказалось сброшено на пол, и меня бил озноб. Утерев пот, выступивший на лбу, я решил закрыть окно, так как в спальне заметно похолодало. Но едва я начал подниматься с постели для этого дела, как замер, превратившись в слух.

Поскольку в тишине, царившей за окном, явственно слышалось то же чавканье, что ещё пару десятков секунд назад я слышал в своём сне!

Ржавая машина безумного ужаса начала потихоньку втягивать меня в свои фатальные обороты. Я слушал. Вот чавканье прекратилось. Оно сменилось звуками шагов относительно тяжёлого существа по грязи за стенами дома. Раздалось пыхтение, как если бы нечто принюхивалось, ища, чем бы поживиться. Вновь звуки шагов. Пыхтение. Скрежет чьих-то клыков. И вновь чавканье, уже совсем близко к моему окну.

Замерев и затаив дыхание, я лихорадочно пытался сообразить, как быть в этой ситуации. Не могло ли увиденное мною во сне воплотиться в реальности? Я читал о подобных случаях, когда мыслеформы обретали вполне материальное воплощение. Или же некая тварь просочилась сквозь грани миров, и теперь ищет в лице меня добычу для утоления своего неописуемого голода? За несколько секунд в моём сознании промелькнули все отрывки из оккультных писаний, в которых упоминались всевозможные хищные сущности и способ защиты от них; но я не был практиком! В моём доме были лишь книги, но ни одного атрибута, который мог бы помочь в борьбе с неведомым. Даже револьвер остался в кабинете, и пока я смог бы добраться до него, тварь, пришедшая под покровом ночи, уже вторгнется в дом и набросится на меня или на Джима.

Это было совершенно безвыходное положение. Вот так наяву столкнуться с запредельным — и быть совершенно неготовым к этому.