Ночь. По залитому лунным светом берегу моря несется серебристый Пежо. Скользящая по вершинам отвесных склонов дорога виляет и извивается. Черные обрывы задумчиво шелестят во тьме звуками прибоя… Из приоткрытых окон автомобиля грохочет напряженная музыка. Колеса машины едва цепляются за мокрый асфальт.
16 мин, 29 сек 13664
На одном из поворотов Пежо резко заносит в сторону, водитель теряет управление, влетает в ограждение… Звук удара, скрежет металла, крик!
Автомобиль падает в воду и медленно идет ко дну… Проходит некоторое время, крыша Пежо, на прощанье блеснув серебром, скрывается под водой. Разбуженные шумом окрестности постепенно успокаиваются и снова впадают в дремоту.
Близится утро.
Михаил с трудом открыл глаза: тяжелые веки принципиально оказывались подниматься. Еще бы пару часиков поспать… — Дорогой, вставай! У тебя осталось два часа… Встреча, помнишь? — донесся крик жены из кухни.
Михаил потер лицо руками: дела, дела.
Еще некоторое время полежав в постели, он все-таки сделал над собой усилие и сел на кровати. Тело незамедлительно отозвалось болью во всех частях и точках.
Что ж такое-то? Будто всю ночь разгружал вагоны с углем.
Кряхтя и ругаясь, Михаил отправился в ванну. Только там он мог окончательно очнуться и впустить в себя окружающий мир, представший уже на кухне запахом жареного бекона и улыбкой заботливой жены Веры. Впрочем, довольная мина девушки была заметно натянутой. Чувствовалось некоторое беспокойство.
— Ты нервничаешь? Что-то произошло? — спросил Михаил, усаживаясь за стол. Желудок заурчал, предвкушая завтрак.
— С чего ты решил? — бросила Вера, выкладывая со сковороды яичницу. Когда ароматное кушанье было подано на стол, Михаил жадно набросился на него, словно не ел последние пару лет.
— Вера, я отлично тебя чувствую. Что такое? — повторил свой вопрос Михаил, уплетая завтрак.
— Да ничего, просто грязи много пришлось убирать в прихожей, — затараторила жена.
— Оказывается ты принес на подошвах ботинок чуть ли не целые комья земли… И как я вчера не заметила?
— Солнышко, когда в последний раз тебя так расстраивала уборка? — заметил Михаил и внимательно посмотрел в глаза девушке. На них проступили слезы.
— Я не хотела тебе говорить: у тебя важная встреча, переговоры… Но… Лера… Лера Синявина… — пролепетала Вера.
— Наша подруга… Она погибла этой ночью. Автокатастрофа.
О гибели Леры стало известно буквально на следующий день после катастрофы — Вера узнала о случившимся из утренних новостей.
Все местные газеты и телеканалы с жаром обсуждали различные подробности происшествия: Лера была популярным политическим журналистом, не боявшимся говорить правду о власти, и ее активная деятельность могла не устраивать многих сильных мира сего. Однако по всем признакам Лера слетела с крутой трассы сама: в ту ночь шел сильный дождь, девушка любила скорость, а в ее крови обнаружили большое содержание алкоголя.
Последующие несколько недель, прошедших после гибели Леры, запомнились Михаилу похоронной суетой, запахом цветов, религиозными обрядами и… бесконечной грустью. Лера была очень близкой к ним с Верой человеком. Можно даже сказать, что девушка была чуть ли не третьим членом семьи: всегда рядом, всегда вместе.
Михаил не смог сдержать слез на похоронах и плакал, как ребенок. Жизнь в отсутствие вечно веселой и действительно ЖИВОЙ Леры казалось пустой и неинтересной. Несчастная Вера даже не могла ходить на работу: только сидела дома и плакала… Отошла только через месяц.
Весь дом Веры и Михаила был наполнен памятью о Лере: совместные фотографии, игрушки, картины (журналистка умела очень неплохо писать самые настоящие пейзажи). Вера хотела сначала все убрать, но Михаил не позволил. Пускай будет ощущение, что она рядом… В один из серых рабочих дней Михаил пришел домой пораньше: клиентов не было, без всякого толка сидеть в офисе не хотелось. Захватив по дороге несколько баночек пива, молодой человек поставил машину на стояку и с ощущением выполненного долга пришел домой. Родные стены встретили его темнотой. Веры еще не было: девушка работала в научно-исследовательском институте и имела привычку засиживать допоздна. Такой природой призванный химик, как Вера, не знала, что такое отсутствие дел: вечные исследования, эксперименты, посещения высоких гостей… Быстренько переодевшись, Михаил с громким щелчком откупорил первую банку пива и открыл холодильник в надежде найти среди вороха всяческих непонятных продуктов что-нибудь съестное.
В гостиной комнате отчетливо заскрипел пол, словно кто-то быстро прошел по паркету в направлении спальни. Михаил закрыл холодильник и прислушался… Пару минут ничего не происходило, а затем хлопнула дверь спальной комнаты и следом раздался сочный треск стекла.
Схватив самый большой кухонный нож, Михаил ринулся в гостиную. Включив свет, молодой человек осмотрелся. Тишина и спокойствие. Только мерное тиканье настенных часов.
Михаил медленно повернулся в сторону коридора, ведшего к спальне. Тяжелая дубовая дверь была наглухо закрыта.
Что за чертовщина? Сквозняк?
Стараясь успокоить себя, Михаил сжал покрепче нож и не спеша подошел к двери.
Автомобиль падает в воду и медленно идет ко дну… Проходит некоторое время, крыша Пежо, на прощанье блеснув серебром, скрывается под водой. Разбуженные шумом окрестности постепенно успокаиваются и снова впадают в дремоту.
Близится утро.
Михаил с трудом открыл глаза: тяжелые веки принципиально оказывались подниматься. Еще бы пару часиков поспать… — Дорогой, вставай! У тебя осталось два часа… Встреча, помнишь? — донесся крик жены из кухни.
Михаил потер лицо руками: дела, дела.
Еще некоторое время полежав в постели, он все-таки сделал над собой усилие и сел на кровати. Тело незамедлительно отозвалось болью во всех частях и точках.
Что ж такое-то? Будто всю ночь разгружал вагоны с углем.
Кряхтя и ругаясь, Михаил отправился в ванну. Только там он мог окончательно очнуться и впустить в себя окружающий мир, представший уже на кухне запахом жареного бекона и улыбкой заботливой жены Веры. Впрочем, довольная мина девушки была заметно натянутой. Чувствовалось некоторое беспокойство.
— Ты нервничаешь? Что-то произошло? — спросил Михаил, усаживаясь за стол. Желудок заурчал, предвкушая завтрак.
— С чего ты решил? — бросила Вера, выкладывая со сковороды яичницу. Когда ароматное кушанье было подано на стол, Михаил жадно набросился на него, словно не ел последние пару лет.
— Вера, я отлично тебя чувствую. Что такое? — повторил свой вопрос Михаил, уплетая завтрак.
— Да ничего, просто грязи много пришлось убирать в прихожей, — затараторила жена.
— Оказывается ты принес на подошвах ботинок чуть ли не целые комья земли… И как я вчера не заметила?
— Солнышко, когда в последний раз тебя так расстраивала уборка? — заметил Михаил и внимательно посмотрел в глаза девушке. На них проступили слезы.
— Я не хотела тебе говорить: у тебя важная встреча, переговоры… Но… Лера… Лера Синявина… — пролепетала Вера.
— Наша подруга… Она погибла этой ночью. Автокатастрофа.
О гибели Леры стало известно буквально на следующий день после катастрофы — Вера узнала о случившимся из утренних новостей.
Все местные газеты и телеканалы с жаром обсуждали различные подробности происшествия: Лера была популярным политическим журналистом, не боявшимся говорить правду о власти, и ее активная деятельность могла не устраивать многих сильных мира сего. Однако по всем признакам Лера слетела с крутой трассы сама: в ту ночь шел сильный дождь, девушка любила скорость, а в ее крови обнаружили большое содержание алкоголя.
Последующие несколько недель, прошедших после гибели Леры, запомнились Михаилу похоронной суетой, запахом цветов, религиозными обрядами и… бесконечной грустью. Лера была очень близкой к ним с Верой человеком. Можно даже сказать, что девушка была чуть ли не третьим членом семьи: всегда рядом, всегда вместе.
Михаил не смог сдержать слез на похоронах и плакал, как ребенок. Жизнь в отсутствие вечно веселой и действительно ЖИВОЙ Леры казалось пустой и неинтересной. Несчастная Вера даже не могла ходить на работу: только сидела дома и плакала… Отошла только через месяц.
Весь дом Веры и Михаила был наполнен памятью о Лере: совместные фотографии, игрушки, картины (журналистка умела очень неплохо писать самые настоящие пейзажи). Вера хотела сначала все убрать, но Михаил не позволил. Пускай будет ощущение, что она рядом… В один из серых рабочих дней Михаил пришел домой пораньше: клиентов не было, без всякого толка сидеть в офисе не хотелось. Захватив по дороге несколько баночек пива, молодой человек поставил машину на стояку и с ощущением выполненного долга пришел домой. Родные стены встретили его темнотой. Веры еще не было: девушка работала в научно-исследовательском институте и имела привычку засиживать допоздна. Такой природой призванный химик, как Вера, не знала, что такое отсутствие дел: вечные исследования, эксперименты, посещения высоких гостей… Быстренько переодевшись, Михаил с громким щелчком откупорил первую банку пива и открыл холодильник в надежде найти среди вороха всяческих непонятных продуктов что-нибудь съестное.
В гостиной комнате отчетливо заскрипел пол, словно кто-то быстро прошел по паркету в направлении спальни. Михаил закрыл холодильник и прислушался… Пару минут ничего не происходило, а затем хлопнула дверь спальной комнаты и следом раздался сочный треск стекла.
Схватив самый большой кухонный нож, Михаил ринулся в гостиную. Включив свет, молодой человек осмотрелся. Тишина и спокойствие. Только мерное тиканье настенных часов.
Михаил медленно повернулся в сторону коридора, ведшего к спальне. Тяжелая дубовая дверь была наглухо закрыта.
Что за чертовщина? Сквозняк?
Стараясь успокоить себя, Михаил сжал покрепче нож и не спеша подошел к двери.
Страница
1 из 5
1 из 5