Нуар стайл

Убийца выстрелил ей в спину. Женщину отбросило к подоконнику. Она стала медленно сползать вниз, оставляя за собой кровавый след. Легкое кряхтение выдавало ее, он была еще жива. Мужчина явно нервничал, суетился, ведь все пошло наперекосяк:

планировалось пристрелить отца и ребенка, а мать оставить напоследок, а теперь надо было во что бы то ни стало догнать мальчика. Догнать и убить… * — В своей книге вы показали убийцу как непрофессионала, человека, который решил преступить через нормы морали и закона впервые. Вы не боялись, что это будет неинтересно читателям? Ведь все любят матерых преступников, способных убить одним движением или же учуять опасность, в буквальном смыле этого слова. У них будто со временем вырабатывается звериный инстинкт. Не так ли?— Журналист допил чай и поставил кружку.

— Люди устали читать сказки, поэтому я решил представить маньяка прежде всего как человека, способного на переживания, эмоции и ошибки. Мне надоело писать про серийных убийц, которые хладнокровно вырезают людей пачками. Согласитесь, что проявления человечности у преступника гораздо шире раскрывают его образ. Мне кажется, именно этого не хватало в предыдущих романах.

Писатель манерно развел руки в стороны и широко улыбнулся.